На шее чёрный бант.
Подойди скорей поближе,
Чтобы лучше слышать,
Если ты ещё не слишком пьян.
О несчастных и счастливых,
О добре и зле,
О лютой ненависти и святой любви,
Что творится, что творилось
На твоей земле
Всё в этой музыке, ты только улови.
Вокруг тебя шумят дела,
Бегут твои года,
Зачем явился ты на свет,
Ты помнил не всегда.
Звуки скрипки всё живое,
Спящее в тебе разбудят,
Если ты ещё не слишком пьян.
О несчастных и счастливых,
О добре и зле,
О лютой ненависти и святой любви,
Что творится, что творилось
На твоей земле
Всё в этой музыке, ты только улови.
Устала скрипка, хоть кого
Состарят боль и страх.
Устал скрипач, хлебнул вина,
Лишь горечь на губах.
И ушёл не попрощавшись,
Позабыв немой футляр,
Словно был старик сегодня пьян.
А мелодия осталась ветерком в листве,
Среди людского шума еле уловима.
О несчастных и счастливых,
О добре и зле,
О лютой ненависти и святой любви».
Под нее мы всегда сидели, как под гипнозом. Вот и в этот раз. А Резвый доволен. Ведь на словах «…О несчастных и счастливых, О добре и зле, О лютой ненависти и святой любви» мы почти все подключились, и даже британский водила был растроган.
…Не выходит из головы Борищук. А вдруг он и есть тот приятель, который предложил Резвому эту затею? Значит, он организатор и будет следить за нами через камеру… А вдруг… Есть люди, смысл жизни которых гадить. Борищук из их плеяды. Самый возрастной в нашей университетской группе, с невероятно большим опытом работы, но если человек заточен делать подлость, тут уже ничего не попишешь.
Да-а, вы не ослышались, везде, где появляется такой человек, он обязательно повернет все так, что вы потом недоумеваете, зачем ему это нужно и как это у него получается. А вот, нате-возьмите! Подходит, встревает в разговор, говорит что-то ценное, причем по любому вопросу; где надо поддакивает – где надо шутит.
Я вижу, как из пиджачка он достает блокнотик, слюнявит палец (извините за подробности), и оп! Перелистнул страничку. Оп! Уже стоит галочка (неважно где, в блокнотике или в его голове), места для всякой ерунды выделил много, и заметка найдет вскоре себе место в соцсетях, в форме скабрезного поста или язвительного комментария, да и в разговоре, воспользовавшись своей исключительной памятью, Борищук не преминет вставить заготовленный факт.
Тогда, на третьем курсе меня больше зацепил не его донос о наших похождениях на митинги, а то, с каким безразличием все, кто узнал, отнеслись к его поступку.