И сейчас, проходя мимо, Томас Эндрюс обратил внимание на этот искусственный источник света. Конечно, тот более не бросал лучей на парадную лестницу по наступлению утра, зато открывал невероятные небесные просторы. Господин Эндрюс впечатлился видом и стал спускаться к нижним палубам.
Но перед своим уходом он провел ладонью по балюстраде, изучая свое судно каждым нервным кончиком своих пальцев.
Томас неторопливо отпустил кисть и двинулся далее, расхаживая, как элегантный принц по собственным владениям.
Прошло немало времени. Часовой механизм издавал едва уловимое тиканье, стрелки двигались по всем известному направлению. Часы стремительно летят.
Пароход шел на максимально доступной скорости – 23 узла. Осознавая, что довольно-таки преувеличил с мощностью, он побаивался возможных неполадок. А ведь учитывая то, что механизм совсем новый, этого можно было случайно допустить.
В процессе пути лайнер научился определять время по часовым отбивкам. Количество звонов говорило о том или ином расположении стрелок. И по недавнему звону становилось ясно, что в округе царит двухчасовое затишье.
Часы отбивают все больше и больше. Три часа, четыре, пять… Мимо пробежало столько времени, а Титаник все бежал и не видел поставленной цели. Лишь пустошь да водная гладь. А берег где-то далеко за горизонтом. Слишком далеко…
И вот стрелки остановились на семи часах после полудня. Дело близилось к ночи; на море опустились сумерки. Облака цвета индиго заполонили небесный свод. Измученный пароход, глядя на угасание прежних красот, не знал как себя развлечь. Ему более не доставляло удовольствия нестись второпях, предвкушая скорое прибытие. Потому он быстро сменил приоритеты и постарался подумать о чем-либо другом.
Мысль об Олимпике пришла неожиданно. Суда давненько не общались, что объяснялось временной занятостью. Собственно, ничего не мешало начать переговоры в данный момент. Тем более имелся достойный повод.
Параллельно помышляя о странном грешке в виде одергивания брата от деятельности, лайнер отправил приветственную телеграмму:
«Здравствуй, Олимпик! Путь в Саутгемптон показался мне безотрадным, потому я и решил написать тебе.»
Естественно, ответ пришел не в сей момент, для этого понадобилось выждать некоторое время. Но томительное ожидание завершилось приятными до краешек души словами.