III. Эпоха Разлома – Время Теней
Но ничто не вечно под Луной.
На шестом веке правления седьмого Инариэля появилась трещина. Не магия, не враг снаружи – но сомнение. Белый Дракон, олицетворение мира и порядка, исчез из своего храма. Его наследники молчали. В то же время Красный Дракон, что вёл Империю через силу и волю, начал требовать власти над всеми. Чёрный же – символ Тьмы и Знания – предсказал падение порядка и начал собирать сторонников.
Начались споры в Совете Драконов. Горные лорды отказались платить дань. Лесные провозгласили суверенитет. Сектанты, жившие в изоляции, объявили: драконы – не свет, но искажение его. Тогда родились первые магические ереси и руны, способные влиять на самих носителей пламени.
Империя дрогнула. Были созданы автономные кланы. Но истинного разлома ещё не было. Он предстоял впереди.
«Когда свет Империи угас, тени обрели очертания. И из каждой тени вышел тот, кто считал себя истиной.»
– из Пророчества Затмения, приписываемого слепой жрице Лиренн
Легенда о Расплаканной Статуе
Одно из самых странных и пугающих преданий того времени рассказывает о Статуе Владычицы Империи, установленной в последнем году Времени Единства в храме Семи. Согласно записям очевидцев, в день, когда последний легат покинул столицу, по мраморным щекам статуи потекли слёзы.
Жрецы утверждали, что это было знамение начала Разлома, и с этого дня никто больше не входил в храм живым – их находили мёртвыми, с лицами, искаженными ужасом, но без следов насилия. Храм был запечатан, и его стены до сих пор покрыты рунами, запрещающими вход. Народ же верит, что в ночь летнего солнцестояния статуя шепчет имена тех, кто предал Империю.
Миф о Четвёртой Луне
Во времена Разлома небеса тоже не были спокойны. Летописцы из Вестариона утверждали, что в течение 77 дней над горизонтом поднималась четвёртая луна, бледно-зелёная, почти прозрачная. Учёные того времени пытались найти объяснение, но никто не смог прикоснуться к её отражению в воде – оно исчезало.
В народе её прозвали Луной Забвения, считая, что она уносила память. Многие жаловались на потерю имён близких, целей, даже собственного лица в зеркале. Сектанты Валериона позже провозгласили, что это было