Оно не просто сияло – оно пульсировало светом. В центре находился крупный, идеально ограненный изумруд, чей цвет был глубже и насыщеннее, чем у самых ярких стен города. Вокруг него вились витиеватые узоры из золота, усыпанные множеством мелких, но невероятно чистых бриллиантов и сапфиров, которые вспыхивали, словно звезды на ночном небе. Само ожерелье состояло из искусно соединенных золотых звеньев, каждое из которых было похоже на крошечный листок или лепесток. Оно выглядело не просто как украшение, а как произведение искусства и… чего-то большего. Чего-то живого.
Заида смотрела на ожерелье, завороженная его красотой и исходящим от него сиянием. Она чувствовала, как по коже пробегают мурашки. Это было не просто ювелирное изделие, это было нечто, пропитанное веками истории и магией.
Султан Халид осторожно поднял ожерелье из шкатулки. Оно было тяжелее, чем казалось. Легкий, мелодичный звон, похожий на звон крошечных колокольчиков, разнесся по залу, когда он взял его в руки.
«Это Изумрудное Ожерелье», – произнес Султан, его голос звучал почти шепотом, хотя его было слышно всем. «Реликвия нашего рода. Говорят, в него вплетена часть самой магии, что создает и поддерживает наш город».
Он подошел к Заиде, и его глаза встретились с ее глазами. В его взгляде была глубина и серьезность, которую она видела редко. «Возьми его, дитя. Отныне оно твое. Оно будет служить тебе верой и правдой, если ты будешь служить своему народу с чистым сердцем».
С легким трепетом Заида протянула руки. Когда Султан возложил холодные золотые звенья и изумруд на ее шею, она почувствовала… вспышку. Не яркий свет, а скорее глубокое, теплое пульсирование, исходящее от центрального камня. По телу разлилось странное ощущение – словно невидимая нить протянулась от ожерелья прямо к ее сердцу, соединяя их. Ожерелье на ее шее вдруг перестало быть просто украшением; оно стало частью ее самой.
В этот момент Изумрудное Ожерелье откликнулось. Негромко, не ослепительно, но ощутимо. Центральный изумруд на мгновение вспыхнул мягким, внутренним светом, а золотые узоры, казалось, ожили, излучая тонкое, едва заметное мерцание. Заида ахнула, невольно коснувшись камня. Она почувствовала его тепло и… какую-то вибрацию, от которой ее переполнило странное, новое чувство – смесь благоговения и необъяснимой силы.