Каэл медленно погасил экран коммуникатора. Темнота сгустилась, стала его союзником. Он вжался в бетонный блок, пытаясь слиться с ним.
Из тени выступил силуэт.
Высокий, неестественно худой. Он двигался с какой-то жуткой, плавной грацией. Он не искал. Он точно знал, где находится Каэл.
Силуэт остановился в десяти метрах. Он не смотрел на Каэла. Он смотрел на нишу с чипом.
В слабом лунном свете Каэл разглядел его лицо.
Или, точнее, его отсутствие.
Гладкая, лишенная черт поверхность, как у манекена. Только два темных провала там, где должны быть глаза.
Это был один из них. Один из тех, кого он видел на рекламных щитах. Один из тех, кто стоял на станциях.
Охотник нашел свою добычу.
Существо медленно подняло руку. И Каэл увидел, как его пальцы начали распадаться на мириады крошечных, мерцающих частиц. Как помехи на экране. Как сама Статика.
Оно пришло не просто убить его. Оно пришло его стереть.
В голове Каэла не было мыслей. Только оглушительный вой инстинкта, который жил в самой древней части его мозга, в рептильном ядре, и кричал одно-единственное слово: «БЕГИ!»
Он рванул в сторону, не думая о направлении, просто прочь от надвигающейся угрозы. Ноги запутались в жесткой, как проволока, траве, он чуть не упал, но удержался на ногах, пролетев несколько метров по инерции. Его мозг работал на автопилоте, тело действовало само. Он не был дата-археологом. Он был загнанным зверем.
Тихий, сосущий звук, похожий на звук пылесоса, высасывающего воздух из вселенной, пронесся по тому месту, где только что была его голова. Рой мерцающих частиц, который сорвался с руки существа, ударил не в него, а в бетонный блок.
Не было взрыва. Не было грохота. Бетон просто… перестал быть. На его месте осталось идеально гладкое, словно вырезанное гигантским лазером, полусферическое углубление, от краев которого поднимался легкий дымок с резким запахом озона. Статика не разрушала. Она вычитала из уравнения реальности.
Каэл не стал оборачиваться, чтобы рассмотреть это. Он уже несся сломя голову в лабиринт ржавых конструкций и бетонных обломков. Его легкие горели от холодного воздуха, каждый вдох царапал горло. Сердце колотилось где-то в ушах, отбивая панический ритм.
Позади была тишина. Ни крика, ни звука погони. Это пугало больше, чем преследование. Оно не гналось за ним, как хищник. Оно следовало за ним, как программа, выполняющая команду «удалить». Без спешки. Без эмоций. С абсолютной, математической уверенностью в результате.