Он нырнул в темный проем разрушенного цеха. Внутри царил мрак, густой, как нефть, пахло плесенью и застарелым машинным маслом. Он прижался к холодной, влажной стене, заставляя себя не дышать, пытаясь унять сердцебиение. На мгновение ему показалось, что он оторвался. Что в этой темноте он сможет затеряться.
Дверной проем, в который он только что влетел, потемнел.
Силуэт существа возник в нем. Он не вошел. Он просто появился там, словно шаг из одного кадра в другой. Безликое лицо повернулось в его сторону. Оно видело его в абсолютной темноте.
Как? Тепловой след? Сетевой отпечаток его теперь уже бесполезных имплантов? Или оно видело не его тело, а саму его «информационную аномалию» в ткани мира?
«АУРА!» – мысленно взвыл он, забыв обо всем. – «Что это такое?! Дай мне хоть что-то!»
«…Анализирую… визуальный… контакт… – ее голос был на удивление спокоен, словно она описывала новый вид насекомого в энциклопедии. – Субъект не является органической или известной синтетической формой жизни. Его тело демонстрирует свойства квантовой нестабильности. Он не… перемещается. Он… переопределяет свои координаты в пространстве. Бежать от него… математически невозможно».
Математически невозможно. Это были самые страшные слова, которые Каэл когда-либо слышал.
Существо сделало шаг внутрь цеха. Его движения были плавными, гипнотическими, как у глубоководного хищника, уверенного в своем превосходстве.
Каэл отступил вглубь помещения, споткнувшись о груду металлолома. Его рука вслепую нащупала что-то холодное и тяжелое. Он сжал это. Обломок арматуры. Длинный, ржавый, с заостренным концом.
В его голове пронесся вихрь бесполезных мыслей. «Что я делаю? Я никогда в жизни не дрался. Я не знаю, с какой стороны это держать! – панически кричал внутренний голос. – Руки трясутся так, что я сейчас ее уроню. Это безумие. Я дата-археолог, моя работа – сидеть в кресле и восстанавливать код. А не сражаться с призраками, стирающими реальность!» Он ощущал, как его тело отказывается подчиняться. Каждый мускул был скован ледяным, парализующим ужасом.
Он поднял ржавый прут, выставив его перед собой, как копье. Жалкая, отчаянная поза. Арматура дрожала в его руке, описывая в воздухе неровные круги.
«Кто ты?» – его голос сорвался, прозвучал хрипло и жалко в гулкой тишине. – «Что тебе нужно?!»