– То есть у вас нет четких воспоминаний о том, чем вы занимались двадцать первого?
– Нет.
– Но вы помните, как пришел Эндрю Кейн?
– Энди? Да, конечно.
– Расскажите мне об этом. Спокойно, не спешите.
Табита с удивлением подумала: зачем Мора повторяет свое «не спешите»? Куда теперь спешить? Времени вагон.
– Он постучал в дверь. Я как раз была в зале и открыла ему. Или, может быть, он сам вошел. Было уже почти темно и жутко холодно. Помню ледяной ветер, как только открылась дверь. Энди был весь мокрый. С него капало на пол.
– Вы ждали его?
– Нет. Но он часто заходил просто так.
Табита поймала вопросительный взгляд Моры.
– Энди помогал мне по дому, – пояснила она. – Когда я переехала в этот дом в ноябре, там был страшный кавардак, и мы вместе приводили всё в порядок. Мы договорились на почасовую оплату, и Энди приходил в свободное время. Мы хотели на следующий день настелить пол, и он хотел еще раз проверить, как и что.
Табита умолкла и глубоко вздохнула. Здесь ее память прояснилась, словно тьму озарил солнечный луч.
– Он пошел в сарай, где лежали половые доски, а потом я услышала, как он зовет меня. Я даже не знаю, что именно он говорил, если вообще говорил что-то. Я пошла туда и увидела, что Энди растянулся на полу.
У Табиты на секунду сперло дыхание, и она сглотнула ком.
– Я наклонилась и почувствовала что-то мокрое и липкое – это было повсюду. И я потянула его за ногу, а он все повторял: «Боже мой, боже мой!» Мне даже показалось, что он плачет.
Табита осеклась, но Пьоцци не произнесла ни слова, ожидая продолжения. Ее глаза немного прищурились.
– Было темно. Мы толком ничего не могли рассмотреть. Энди вынул из кармана свой мобильник, но уронил его на пол и стал шарить вокруг. А потом он посветил, и мы увидели труп. Энди был весь в крови, даже лицо измазал. И у меня все руки были красные.
При этих словах Табита снова увидела ту картину: лучик фонарика мобильного телефона и грузное тело на полу.
– Вы узнали, кто это был?
– Не знаю, что я тогда подумала. Энди сказал, что это Стюарт, и я подумала, что так оно и есть.
– То есть вы узнали Стюарта Риза?
– Да, он же мой сосед. Вернее, я хотела сказать, он был моим соседом, – поправилась Табита. – Несколько лет назад он был одним из моих преподавателей.
– Значит, вы его хорошо знали?
– Как сказать… Учитель и учитель.