Когда она получила первую плохую оценку, Айнаш, придя домой, с порога бросив портфель, просто ринулась на кровать от вселенского тогда для неё горя. Она рыдала навзрыд от обиды, считая этот мир несправедливым и жестоким. Апашка подошла к ней осторожно и просто, присев рядом и погладив нежно по голове, спросила: «Что случилось, Ашон?»
«Я получила двойку!» – прорыдала Айнаш.
Едва сдерживая улыбку, бабушка спокойно сказала:
– Жаным, так это же такая радость, кто бы принёс первую двойку мне если не ты? Это же так здорово. Представь, если бы люди получали всегда только хорошие оценки? Это же скучно и неинтересно. И совсем не важно, по какому предмету. Двойка – это как пятёрка, только из будущего. Ты её возьми в руки и поиграй с ней. А ещё лучше покушай и просто пойди и поиграй. Хорошенько поиграй, на улице. И увидишь, завтра ты скажешь этой оценке спасибо.
– И я не виновата? – спросила осторожно девочка.
– Конечно, нет, жаным. Я рада, спасибо тебе. Я так ждала твою первую двойку. И тройку можно, и вообще оценки в дневнике не так важны, как все думают.
Айнаш улыбнулась и протянула свои тонкие ручонки к любимой апашке. И тучи внезапно рассеялись, и выглянуло солнце.
Апашка была тоже очень статной женщиной. Видимо, эта стать шла из поколения по женской линии, потому что бабушка говорила, что её мама была отличным всадником и лихо управлялась с лошадьми и вообще любила животных, и тоже была как её породистые лошадки. Могла и лягнуть, если надо, и могла обскакать любого.
Бабушка очень много поведала своей внучке о наследии и жизни женщин их рода.
Когда Айнаш было лет пятнадцать и она только начала понимать, что уже не ребёнок, и замечать многие ранее не видимые вещи, она смотрела на апашку, любила наблюдать за ней, как она что-то делает, как ловко умеет делать домашние дела, как у неё всё спорится в руках.
Даже косички она заплетала с каким-то особенным шармом, вкладывая в каждое плетение какой-то важный смысл.
«Мы любили в детстве плести друг другу косы, – рассказывала апа. – Мама оставляла нам еду на целый день и уходила в поле, к своим лошадкам. Они были наши «кормилица», как говорила мама, и мы понимали это, и тоже их любили.
Нас было четыре сестры, и мы, заплетая косы, так проявляли заботу друг о друге. Бывало даже, специально убегали из дома с распущенными волосами в поле наперегонки, игрались, валялись на траве, хохотали, и потом, счищая траву и цветы с волос, заплетали друг другу косы и пели песни. И весь мир тогда принадлежал нам, мы выросли дружными и заботливыми. Поэтому для девочки косы – это её сила, и её красота, и её скромность. Красота девушки – в её скромности. Мне так Мама говорила», – вспоминала апашка.