Я огляделся. Передо мной раскинулась абсолютно стерильная территория. Здесь было не просто чисто – это была декорация, напоминание о том, что хаосу природы здесь нет места. Несколько идеально покрашенных белых зданий, похожих на то, у которого мы стояли, узкие асфальтовые дорожки, аккуратно постриженные газоны, которые казались искусственным ковром. Цветов не было, здесь, в царстве строгости и порядка, они казались бы лишними. Чистота и совершенство превосходили разумные пределы. Даже на пальмах, посаженных вдоль дорожек, не было ни одного желтого листа.
– Буэнос диас, – сказал Армандо. – Идемте, я вас представлю генералу. Он вам расскажет о специфике нашей работы.
Мы вошли в вестибюль, прошли мимо автоматчика, застывшего у небольшого столика с телефоном, прошли узкий длинный коридор и остановились перед дверью из светлого дуба. Армандо поправил галстук, открыл дверь и пригласил меня войти.
Кабинет генерала оказался на удивление аскетичным: зеленый сейф в углу, белый шкаф, огромный стол и красный ковер на полу. Стул был один, на нем и сидел генерал – плотный мужчина с седым ежиком на голове, одутловатыми щеками под маленькими, глубоко посаженными глазами, сверлящими собеседника. Армандо щелкнул каблуками, доложил, что доставил нового программиста и, не дожидаясь команды, удалился. Я подошел к столу. Генерал осмотрел меня с ног до головы. Чтобы посмотреть на мои ботинки, ему даже пришлось привстать со стула. Казалось, этот момент был для него особенно важен. Осмотром он остался доволен, его взгляд немного смягчился.
– Первое, – сказал он неожиданно тихим, слабым голосом, – все, что вы тут узнаете, следует забыть, когда покидаете территорию центра.
Говорил он монотонно, как будто перечислял правила пользования бассейном.
– Второе – ни с кем не обсуждать специфику вашей работы, кроме начальника и меня. Третье – ни с кем из сотрудников не разговаривать. Даже о выпивке и женщинах. Четвертое – выходить из здания можно только в обед. Курить в специальной комнате не чаще трех раз в день. Любое нарушение этих правил карается.
Он не уточнил, чем именно карается, но выражение его лица давало понять: вариант «штраф» не предусмотрен.
Я молча кивнул.
– Все, можете идти, – махнул он рукой, как будто отгоняя надоедливую муху.
Армандо ждал меня в коридоре.