– Папа! Иди сюда, – смеясь, позвала Майя. – Вот Белый брат говорит, что ты ленивый! Проспал такое славное утро… А он давно принес мне цветов и говорит, что я скоро буду здорова и сама буду рвать их.
С той поры Белый брат, незримый учитель, стал неразлучным спутником дочери профессора. Она рассказывала о нем отцу, описывала его, уверяя, что он «такой же человек, как и все, только очень добрый и очень умный».
– Спроси его, дитя мое, – сказал ей раз отец, когда Майя была уже совсем здорова, – он ли утешил меня, пообещав, что ты будешь жива, написав вот это? – И профессор вынул из записной книжки никогда не покидавший его обрывок бумаги. Но прямого ответа не получил.
– Кассиний говорит, что тебе должно быть все равно, кто бы это ни написал, – отвечала девочка.
Под влиянием своего таинственного друга и благодаря чудесам природы, ей доступным, Майя стала развиваться не по дням, а по часам. Вскоре поняла она вещи гораздо более сложные. Кассиний сумел внушить девочке убеждение, что незачем рассказывать без нужды о необыкновенных ее дарованиях; нехорошо, даже опасно величаться ими и хвастаться ради забавы, но также нет причины унывать, смущаться своим ясновидением, задумываться над собой, как над загадкой.
«В мире ничего нет сверхъестественного! – внушал он ученице. – Это пустое, бессмысленное слово… Все естественно – но не всем все доступно. Не всем дано знать тайны природы, а там более овладевать ими. Мало видящих и слышащих, но блаженны одаренные духовным оком и слухом, если они не злоупотребляют своими великими дарами».
Вскоре после выздоровления маленькой барышни няня ее вбежала раз к профессору бледная, перепуганная, крича, что подопечная ее пропала.
Ринарди вышел к няне встревоженный. Хоть он и привык ко всевозможным чудесам, случавшимся с его дочерью, но няня была слишком уж взволнована… Оказывалось из слов ее, что они гуляли в роще, Майя рвала цветы, собирала еловые шишки и вдруг скрылась с глаз. Няня звала ее, искала, кричала, расспрашивала всех встречных, но тщетно: Майи нигде не было.
– Да где ж это случилось? И давно ли? Веди меня туда! – потребовал профессор.
– Да на березовой полянке, барин, – отвечала няня. – С час времени будет.
– Однако! Целый час? – встревожился отец. – Пойдем! – И он схватил шляпу.
Но далеко ходить ему не пришлось: не миновали они цветника, как Майя, веселая и румяная, стукнула калиткой сада и побежала им навстречу.