Развитию греческой религии содействовало следующее:
она росла на свободе без внешних помех в течение долгих веков, имела время окрепнуть;
богатая фантазия грека сумела выработать яркие образы и найти им прочные формы;
особое сословие – класс жрецов – специально посвятило себя ее культивированию;
литература, наука, искусство, в свою очередь, прочно закрепили образы богов в сознании народном, оттого греческий Олимп оказался таким живучим и позже так долго отстаивал себя в борьбе с христианством.
В России, наоборот:
христианство захватило русское язычество, прежде чем оно успело достаточно развиться и окрепнуть, и потому легче могло подавить и заглушить его;
вместо жрецов здесь были одни только волхвы и кудесники;
русский Фидий и Пракситель способны оказались лишь на выделку одних истуканов грубой формы; ни литературы, ни науки на Руси до принятия христианства еще не существовало.
4. Отсутствие жреческого класса
Жрецов не было в языческой Руси; были одни только волхвы или кудесники.
Различие между волхвом и жрецом. Волхв – это мудрец, знающий будущее, гадатель, знахарь, ближе смертного стоящий к таинственным силам природы – к божеству, как выразился бы верующий язычник; жрец – избранник бога, представитель на земле его интересов; знание и могущество жреца исходят непосредственно от бога. Волхв еще не жрец, но всякий жрец может быть и волхвом. Волхвом может назвать себя каждый и поддерживать в других это убеждение соответственными действиями; жрецом же может стать только тот, кого изберут и признают в этом звании особые люди, имеющие на то право; а где есть такие люди, там они не только поддерживают религию, но также и разъясняют ее, дают более отчетливое представление о сложившихся образах, стараются вкоренить убеждение в их справедливость и возвышенность – иными словами, развивают и укрепляют в обществе религиозные верования. Потому-то там, где нет жрецов, а одни волхвы, религиозные понятия и представления туманны и непрочны.
1. Кто такие были варяги
Варяги – это те же норманны, что совершали начиная с IX в. набеги на Британию, Францию, Сицилию, Южную Италию, гонимые туда из скудно одаренной родины (Скандинавия, Ютландия) материальной нуждой, влекомые жаждой подвигов, удальством и мыслью о легкой наживе. Они покидали свою родину отдельными, сравнительно небольшими дружинами или отрядами и, вернувшись домой, могли быть уверены, что найдут на месте и дом свой, и сородичей. В этом их отличие от франков, вандалов, вест- или остготов: те, снимаясь со старого селища, переселялись на новые места всем племенем, с женами, детьми, с домашним скарбом, со всеми стадами скота и табунами лошадей; после их ухода оставалось пустое место, которое могли занять другие племена. Одни норманны шли на Запад и известны там под этим именем (Nordmanner – северные люди: таковыми были они для жителей Средней и Южной Европы), другие выбирали Восток – этих обыкновенно звали (в Византии) наемники, наемные солдаты.