– Что с миром? – пробормотал он.
– Мир – это мы, – ответил Степан. – И пока у нас ложки, вилки и терпение – он будет держаться.
Тем временем в зал зашла швейцарская горничная, извиняясь за то, что кто-то перепутал переговорный зал с буфетом. Увидев холодец, она перекрестилась. Не из-за религии – просто у неё в жизни не было таких холодцов.
– Всё, коллеги, – сказала Ингрид. – Нам надо подвести итоги недели.
Она встала, поправила волосы, выдохнула и с видом капитана корабля, который вёл лайнер через океан борща, заявила:
– За шесть дней мы: поделили вареники, не деля страны; подписали резолюцию о недопустимости кетчупа; признали гастрономию – важнейший инструмент мира; выяснили, что жетон метро не принимается в банке; потеряли одного наблюдателя в монастыре.
Получили миллион просмотров.
– Я бы сказала – не плохо. – Она посмотрела на всех. – Но у нас остался один нерешённый вопрос.
– Территории? – спросил Геннадий.
– Экономика? – уточнил Степан.
– Где чайник? – буркнул Олег Аркадьевич.
– Нет. – Ингрид поставила ноутбук на стол. – У нас нет согласованного формата общения.
Все замерли.
– Что вы имеете в виду? – осторожно спросил турецкий наблюдатель.
– Кто с кем как общается. Какие слова допустимы. Как интерпретируются заявления. Кто обижается, а кто притворяется.
– То есть, вы хотите сказать… что нас надо… перевести? – предположил Алекс.
– Именно. – Ингрид кивнула. – Я предлагаю, чтобы каждая сторона составила глоссарий своих политических и культурных выражений.
– Пример? – попросил Геннадий.
– Вот, например: если вы говорите «мы рассмотрим», вы имеете в виду «мы не согласны, но позже». А украинцы думают, что это значит «скоро подпишем». Это создаёт напряжение. Нам нужен международный словарь под текст переговоров.
– А если кто-то говорит «интересное предложение»? – спросил Степан.
– Это значит «мы смеёмся внутри».
– А «национальные особенности»?
– Это вежливый способ сказать «нам это непонятно, но мы боимся это критиковать».
– Гениально, – сказал Олег. – То есть, теперь мы не просто говорим, а будем сначала переводить себя сами?
– Как Instagram, – сказал Алекс. – Только не фильтры, а сноски.
– Сноски к народу, – философски заключил Геннадий.
– Это и есть дипломатия, – подытожила Ингрид. – Мир невозможен без пояснений.
Так была принята новая инициатива: создать “Словарь Дипломатического Самоперевода”, который станет основой для всех последующих переговоров.