– Да чем бы она помогла, твоя авиация? Духов ликвидировать? А мне нужно было моих ребят спасти.
И оба надолго замолчали. Полковник в мыслях вернулся в те события годичной давности, а Николай думал о том, что ни черта он не соображает ни в действиях пехоты во время боя, ни в действиях авиации.
Ночью Николая разбудил будильник. Ничего не понимая он посмотрел на часы, было четыре часа ночи. Вспомнил про предупреждение полковника, что в четыре часа тому нужно принимать пищу. Он конечно на это согласился, но он ведь не думал, что в это время еще и будильник будет звенеть. Он рассчитывал, что полковник тихонько встанет, возьмет что-нибудь из холодильника и тихонько покушает. Между тем, полковник действительно что-то достал из холодильника и стал громко жевать. И это «что-то» громко хрустело.
– Морковка, – догадался Николай, – он кушает сырую морковку.
Такого он совсем не ожидал. Это же ужас, ведь эту музыку ему придется слушать каждую ночь. Через полчаса хруст прекратился, полковник лег, и тут же захрапел. А Николай ворочался с одного бока на другой, но так и не смог уснуть. В шесть часов опять прозвенел будильник. Полковник встал, умылся, надел спортивную форму и вышел из номера. Николай слышал, как он ругается с дежурной по корпусу, которая еще спала, и которую он разбудил, чтобы выйти из корпуса, так как входная дверь была еще закрыта. После этого Николай, наконец-то, уснул, и проснулся только тогда, когда полковник вернулся с пробежки. Было уже восемь часов утра.