Но внутри я киплю.
Двадцать лет? Это слишком мало.
– Этого мало, – думаю я. – Этого, сука, мало.
Я хотел убить его тогда. Хотел задушить своими руками. Мне не дали!
А потом вспомнил, что она говорила о дочке. Её ребёнок. Их ребёнок.
Её забрали. В детдом. Я пытался найти её. Перевернул весь город, но не нашёл. Документы. Архивы. Списки. Всё – пустота.
Я бью кулаком в стену. Раз за разом. Пока не трещит штукатурка. Пока мои руки не начинают опять кровоточить.
– Я найду тебя, – шепчу я, глядя на свои разбитые кулаки. – Найду. Это обещание.
Но я не нашёл. Я солгал. Сам себе и Оле. Город оказался слишком большим. А потом мне сказали, что её распределили в область. Куда? Никто не знает.
И эта мысль жрала меня изнутри.
Я не смог спасти Олю.
И не смог найти её дочь.
Чёрт, я всё проебал. Всё.
Мне очень важна ваша поддержка, ваши комментарии, ваши звездочки, библиотеки, ваша активность. Я не оставлю вас без подарков. Всем благодарна заранее. Люблю вас ОЧЕНЬ
Я закрыл дверь. Щелчок замка отдался в висках, будто выстрел.
Темно. Только слабый свет настольной лампы размывает тени на стенах. Я сделал несколько шагов, опустился в кресло.
Стакан с виски стоял на столе. Налил сам, когда зашёл. Не из-за привычки, а чтобы хоть как-то собраться. Но даже не прикоснулся. Не могу.
В голове – хаос. Туман. Как будто кто-то перевернул всё внутри вверх дном.
Я закрыл глаза. А она снова передо мной.
Дарья. Я провёл рукой по лицу, выдохнул. Тяжело. Медленно. И снова вдохнул, пытаясь вытолкнуть её из головы.
Но она уже там. Проклятая Дарья….Как две капли воды! Как такое может быть? Как? Я не понимаю! У меня голова разрывается мое сердце просто в ошметки все шрамы поразлазились.
Её глаза. Эти глаза. Серо-зелёные, с этой чёртовой бирюзой, которая засела в моём мозгу двадцать лет назад и не выходит. Её взгляд, когда она смотрела на меня в гостиной. Любопытный, осторожный, но цепляющий. Как будто она пыталась понять, кто я. Как будто она видела во мне что-то. Будто заметила как меня накрыло.
Она двигалась так, будто несёт в себе что-то хрупкое, что боится уронить. Но в её взгляде было что-то другое. Такое же как и у Оли…Что-то затягивающее в пропасть.
Чёрт.
Я потерял Олю двадцать лет назад. Я видел, как её тело лежало на этой грёбаной больничной койке. Я помню её последний выдох. Я помню, как её глаза закрылись, и всё вокруг стало таким же пустым, как её лицо.