Так однажды он остановил одного из руководителей села, который ехал на бедарке. Руководитель говорит: «Что тебе нужно, дед?». И тот зануздал лошадь, закрепил хомут, поправил сбрую и сказал: «Ты мне не
нужен. Мне лошадь жаль. Ты её загубишь, если будешь ездить на незакрепленном хомуте и на незанузданной».
При коллективизации Василий отдал в колхоз 300 овец, 10 коров, 4 пары волов и 4 лошади. Дед, узнав о том, что все отдано в колхоз, заболел, и больше не поднялся.
Василий Антонович работал бригадиром и все люди его уважали за справедливость и честность.
Об этом я могу судить по одному эпизоду, произошедшему со мной. Во время войны нас, маленьких, вывозили в поле собирать упавшие после среза колосья. Нами руководила женщина. Она сказала: «До обе да собирайте отдельно каждый в снопы, а после обеда будете сносить в общий стог. Я посмотрю, кто хорошо работал, а кто плохо». Нас покормили, и мальчики, которые не хотели собирать, кинулись сносить первые попавшиеся снопы. А я сказал: «Нет, надо сносить те снопы, которые собрал сам». Женщина посмотрела на меня и сказала: «Такой справедливый, как отец».
Но в 1932 году Василия Антоновича исключили из колхоза, забрали дом и выселили из села. Он с женой уехал к знакомым в другое село. Четверо детей оставили в детсадике. Но ночью пришли мужчины и вывели детей из садика, и усадили около колодца, под деревом. Утром люди увидели детей, сидящих под деревом, разобрали по одному. Родители в другом селе сняли сарай, устроились на работу и забрали детей. Там они прожили несколько месяцев. Но вернулся председатель колхоза, которого в НКВД забрали и держали несколько месяцев. Он уговорил Василия Антоновича вернуться в колхоз, работать бригадиром. Но дом не отдали. И он построил землянку. Ему говорили близкие, чтобы он уезжал с этой местности, что его в покое не оставят. Но председатель колхоза утверждал, что их больше трогать не будут. И этого «врага народа» каж
дую ночь выводили на допрос, били, чтобы он сознался в агитации против советской власти.
Однажды, после очередного избиения, без сознания бросили в камеру. Когда он пришел в сознание, там был ещё один человек. Он оказался знакомым с другого села. Он хорошо знал отца Василия Антоновича.
И он ему сказал: «Ты ещё молодой, может, выживешь. Сознайся во всем, в чем тебя обвиняют. Тебе да дут 10 лет и поедешь строить железную дорогу. Иначе они будут бить, пока не помрешь. У меня убили уже двух сыновей». Василий Антонович сознался и пле- мянника Федора уговорил сознаться. И отправились они строить БАМ. Вывезли их в лес, кругом деревья и болото. Они построили себе жилье. Потом строили до-