Но об этом потом как-нибудь. Сейчас предстояла спасательная операция.
Посадив Кирилла на бедро и держа его одной рукой, второй аккуратно ложкой отбирала то, что осталось съедобное от каши. Сын нетерпеливо причмокивал. Бело-рыжий комок на ножках продолжал носиться по коридору, виляя хвостом и радостно улыбаясь.
Из комнаты Маши вновь раздавалась музыка. Ещё и громче сделала. Явно же назло мне!
В это время открылась входная дверь. По гулкому стуку поняла, что это Славка. Я выглянула. Точно. Растрёпанный, с грязными коленками. Впрочем, всё, как всегда. Пока он не убрал чёлку с лица. При жёлтом свете лампы видно было плохо. Но я заметила.
– Мам, я пришёл, – сообщил сын, пиная мяч под обувную полку.
– Это я вижу. – Опустив на пол Кирюху, я подошла ближе и взяла сына за подбородок. Так и есть! Фингал. – Господи, Славка! Что с твоим лицом опять?
Я простонала. Ну ладно колени! Их под брюками спрятать можно.
– Да нормально. – Сын попытался увернуться.
– Что нормального? Тебе через неделю в школу. Ты уже взрослый мужчина – первоклассник. Ты как появишься в таком виде?
– А давай не пойдём? – с надеждой предложил Славка.
– Я тебе не пойду. Бегом на кухню, лёд будем прикладывать.
Из комнаты Маши продолжала доноситься музыка. Сплошные биты, сквозь которые пробивались матерные слова. Я обалдела!
– Машка! – начала я тарабанить. Эта паразитка ещё и замкнулась. – А ну выруби это! Немедленно!
Сквозь мой крик и грохот того, что дочь называла музыкой, раздался новый ор: Кирюха пытался встать на ноги, держать о стену. И упал.
Из кухни раздался звон. Похоже на падающую посуду.
– Мам! Я нечаянно! – Донеслось с той стороны. И следом довольное. – Зато лёд нашёл.
Собако-детский апокалипсис. Не иначе. В дверь позвонили. Даже по характеру звонка я уже понимала – кто это. Злосчастная бабка с третьего этажа. Только она умела бесить даже тем, как звонит в дверь.
– Здравствуйте, Мстислава Станиславовна. – Как же идиотски сейчас выглядела моя улыбка.
Тьфу, блин. Даже имя, будто специально подбирали, чтобы людей бесить. Как это можно выговорить?
Старушка – худосочная барышня в платье с кружевным воротником и высоченным пучком на голове, здороваться не собиралась.
– Это полное безобразие, милочка! – Скрипя, как дверца нашего почтового ящика, начала возмущаться соседка. – Сколько можно носиться? И сделайте тише музыку. И угомоните это существо!