Воспоминания снова пробудили слезы. Перевернувшись лицом к стене, Кейтлин прикрыла рот рукой, заглушая рыдания, чтобы не разбудить Рошин. В последние недели подруга столько раз ее выручала. Рошин садилась рядом и обнимала плачущую Кейтлин. И Нуала тоже.
Теперь придется их покинуть, и деревню, где выросла, людей, которых считала родными, дом, ставший и ее домом, – бросить все, что связывало ее с матерью. А вместо этого жить с отцом, которого она не знала, который две недели назад не подозревал о ее существовании, в доме, о котором она ничего не слышала.
– Мама, зачем ты рассказала ему обо мне? – шептала она в темноту.
С мыслями нахлынула свежая волна злых слез, вместе с чувством вины и смятением. В ту ночь сон никак не приходил.
Сомерсет, Англия
Элизабет Мелвилл отбила мяч через всю площадку, решив, что удар принесет победу. Но Джеймс Эванс, тренер по теннису, выбежал вперед и перехватил мяч ровным ударом слева. Она отбила с лета, и молниеносный поединок продолжился.
Они играли целых полтора часа на палящей полуденной жаре, и ни тот, ни другая не хотели уступать ни очка. Казалось бы, у Джеймса были все преимущества. Почти двухметрового роста, он был на десять сантиметров выше и на двадцать пять килограммов тяжелее Элизабет. Но та обладала важным качеством, которого не хватало ему: страстным желанием побеждать.
Длинные золотистые волосы со свистом рассекли воздух, а загорелые ноги спружинили, когда она нанесла еще один сильный удар справа. Застигнутый врасплох у сетки, Джеймс метнулся назад, чтобы отбить мяч, – но всего на мгновение опоздал, и тот отскочил далеко-далеко.
Элизабет издала победный вопль.
– Гейм, сет и матч, полагаю! – крикнула она через корт.
Джеймс в притворном отчаянии покачал головой.
– Что ж такое – третий раз на неделе? Старость не радость, Элизабет.
Она расхохоталась. Когда-то «сеяный»[4] игрок месяц назад отпраздновал сорокалетие, но все еще был в отличной форме, и они оба это знали.
– Вот именно, – поддразнила она. – Пора отправить вас в отставку по возрасту.
Как старые знакомые, непринужденно болтая и смеясь, они поднялись по большим каменным ступеням, отделявшим теннисные корты от остальной территории. Джеймс начал тренировать Элизабет, когда ей исполнилось пять лет. Она давно уже не нуждалась в его помощи, но, когда приезжала домой на каникулы, он непременно заглядывал.