Они стали медленно продвигаться по комнате, и все это время она стояла у него на ногах. Он подхватил Габби за спину, чтобы она не потеряла равновесие. И так они поворачивались и бродили, пока у обоих не закружилась голова и Флинн не перестал чувствовать себя грязной скотиной за свои дурные мысли.
Когда он остановился, хватая ртом воздух, Габби откинула голову назад и рассмеялась. Резинка соскочила с хвостика, волосы перепутались. Он убрал пряди с ее лица, с трудом подавив желание провести большим пальцем по подбородку. Щеки Габби раскраснелись, глаза сияли, и ее нельзя было назвать просто очаровательной. На ум Флинну пришли совсем другие определения, но он отогнал их подальше. И очень надеялся, что его лицо оставалось абсолютно невозмутимым. Во всяком случае, он старался.
Улыбка вдруг исчезла с ее лица, а во взгляде появилось… понимание? Пальцы еще крепче вжались ему в затылок. Она замерла и через пару мучительных мгновений высвободилась из его объятий. А затем стала старательно поправлять слишком длинную футболку, которую он ей одолжил, глядя по сторонам и намеренно избегая его взгляда.
Стремительным жестом, словно опасаясь обжечься, Габби вытащила свой телефон из кармана его футболки.
– Встретимся завтра в «Шутерс» с ребятами?
Они договорились о встрече сегодня днем, зачем напоминать ему об этом? Флинн кивнул, но ему не понравилась такая странная перемена настроения.
Я приду.
– Мне пора… – Она указала большим пальцем на дверь. – Спасибо, что поддержал меня.
Он едва не ответил жестами: «Тебе спасибо за урок танцев», но сдержался.
Субботними вечерами в «Шутерс» всегда было людно и шумно. Из динамиков на потолке гремела рок-музыка. Несколько посетителей танцевали на импровизированной сцене в глубине зала. Стук шаров на бильярдных столах тонул в грохоте. Воздух пропитал запах дешевых духов и какой-то безысходности.
Габби, сидевшая за столиком в углу, ковыряла этикетку своей бутылки с пивом, пока Эйвери жаловалась на Железных леди, которые постоянно вмешивались в организацию ее свадьбы.
– А теперь Мэри сказала, что будет весело, если мы сначала разрежем торт, а потом бросим его друг другу в лицо.
Мэри, мэр города и тетка братьев О’Грейди, была самой старшей из тех, кого Кейд называл Железными леди. Она, сколько Габби себя помнила, постоянно вмешивалась в жизнь обитателей Редвуд-Риджа.