Агата подумала, что даже в раздраженном взмахе руки короля виднелась небывалая грация. Ренери прошёл мимо камина и остановился напротив трёх девушек, по-прежнему стоявших рядком и переминавшихся с ноги на ногу. Судя по выражению лиц Лизы и Анны, они были впечатлены красотой короля не меньше Агаты. Чуть нахмурившись, юноша заскользил по лицам своих пленниц придирчивым взглядом. Он посмотрел на перекошенное от усталости и страха лицо Лизы, удержал внимание на миловидной Анне, выглядевшей прекрасно даже несмотря на то, что её светлые волосы были всклокочены, а хорошенькое личико было измазано в грязи, затем посмотрел на Агату и тут же, презрительно скривив губы, уставился на служанку уже с немалым удивлением.
– А это ещё кто?
– Служанка воспитанниц леди Осткард.
Марон быстро посмотрел на Агату. В глазах его что-то блеснуло. Служанка не ошиблась, это было хорошо ей знакомое презрение.
– Ах, этот идиот ещё и служанку их прикупил? – Гнев зашелестел в голосе короля с новой силой. – А может быть, он ещё сундук с их тряпками притащил, нет?
– Он сказал, что она может знать ценную информацию, – Марон едва заметно пожал плечами. – Не думаю, что он отдал за неё много денег.
Закатив глаза, Ренери отвернулся и устало потер пальцем висок.
«Просто нет слов, – уныло подумал он. – Только так можно охарактеризовать этот вечер. А, нет, можно ещё так: сплошные идиоты и их идиотизмы».
– Тьфу ты. – Король кинул взгляд на девушек. – Какой-то фарс… Ну и что мне с ними делать?
Марон вытащил из кармана расписной шарик из металла и покрутил его в руках. Агата не знала, что это за шарик, но советник смотрел на него так, словно бы именно он должен был подсказать ему ответ для племянника.
– Не имею идей для того, чтобы предложить что-то основательное. Если мы не можем оставить их работать в замке или хотя бы получить за них выкуп, то пользы от них, конечно же, не будет.
В комнате повисло напряженное молчание. Оно, казалось, длилось непомерно долго, при этом изощренно истязало волнением. Король, сложив руки за спиной, стоял возле камина, глядя в огонь. Его гнев выдавали лишь кисти рук, с силой сомкнутые в кулаки.
Марон молчал.
– Ладно, всё, – сказал вдруг Ренери. – Марон, тебе придется самому разобраться с этой проблемой. Я слишком устал за этот отвратительный день, чтобы ещё и сейчас заниматься какой-то ерундой. – Ренери повернулся к служанке, начавшей подметать пол возле камина. – Джорджианна, вели Айсету подать мне в комнаты горячего вина. Марон, а ты не забудь распорядиться о проверке документов. Всё должно быть готово к нашему завтрашнему отъезду.