Они вышли, и, пройдя немного по полуразрушенному войной городку, остановились в беседке на самой его окраине. Молодой человек оказался необычайно словоохотливым, он говорил без умолку, задавал вопросы и тут же сам отвечал на них, не давая девушке вставить ни слова, впрочем, она не очень стремилась поддерживать разговор и перебирала в голове безобидные поводы, чтобы поскорее вернуться к своим делам, не обидев этого мальчишку, который казался таким наивным и беспечным, будто разговаривал с одноклассницей после уроков, а не с сестрой милосердия после ранения, которое могло стоить ему жизни.
– Лена, – девушка невольно вздрогнула, он впервые обратился к ней по имени. – Почему ты пошла сюда, на войну, да еще в самое пекло?
Девушка немного опешила от этого прямого вопроса. Она уже совсем перестала слушать неумолкающую речь своего собеседника, и сейчас ей потребовалось некоторое время, чтобы сообразить, о чем ее спросили.
– Там, то есть в той, мирной жизни со мной случай один произошел, – минуту помолчав, нехотя ответила девушка. – Пять лет назад, это еще в школе было, я познакомилась с одним парнем. Как-то сразу мы сошлись с ним, будто почувствовали, что созданы друг для друга. Я влюбилась в него без памяти, он в меня, кажется, тоже. Тогда мы друг без друга и дня не могли прожить. Помню, как он уехал на две недели к родственникам в другой город, я тогда чуть с ума не сошла. Он говорил, тоже. После этого мы пообещали друг другу никогда не расставаться. Через год началась война. Никогда не забуду это расставание. Я рыдала так, что неделю потом не могла говорить. Стоит ли рассказывать, как я ждала писем от него. Сначала он писал часто, рассказывал, как ждет отпуска, чтобы увидеть меня. Потом вдруг он перестал писать. Что я тогда чувствовала? Этого я сама уже не могу сказать. Все смешалось. В голове уже не было никаких мыслей, кроме одной: «Что с ним?». Спасала только работа. А работали мы по двенадцать часов в день. Возвращалась домой, если оставались силы – ела, падала на кровать и ждала спасительного забытья. Вот пришло время, когда он должен был приехать в отпуск, а его не было. Почему-то я тогда знала, что он жив, видно, слишком много отдала ему от своего сердца и чувствовала, что его еще бьется. Через месяц от него пришло письмо. Я ожидала всего, что угодно: похоронки, вестей о тяжелом ранении, может, думала я, он в плен попал. Я ошибалась. Он писал: «Прости, под Смоленском я встретился с девушкой и понял, что это судьба, будь счастлива и забудь обо мне». И все. Я тогда хотела покончить со всем этим раз и навсегда, но вдруг поняла, что уже ничего не чувствую. Я столько пережила за эти полгода, что когда случилось самое страшное, сработала какая-то внутренняя защита. Разом отключились все чувства. Не было ни боли, ни ненависти. Ничего. Тогда я решила отрезать все свое прошлое. Я отправилась в сестры милосердия и отправилась поближе к передовой. Вот и все.