В учебной аудитории стоял резкий запах смеси гуталина с нашатырем.
Преподаватель техники безопасности магических артефактов Харитон Харитоныч Хрипов имел обыкновение до блеска начищать ботинки ваксой, собственноручно изготовленной по старому семейному рецепту. Со временем привычка эта обрела болезненную форму. Хрипов не расставался с тюбиком, используя пасту на каждом перерыве, а иногда чистил обувь прямо на занятиях. Оттого гуталиновое облако неизменно сопровождало Харитона Харитоныча, часто предвосхищая появление его носителя.
Выглядел Хрипов за сорок. Педантизм, стать и выправка выдавали офицерское прошлое, а педагогическое рвение, выраженное в экстремально строгом обращении с молодежью, указывало на недостаток преподавательского стажа.
Студенты побаивались Харитона Харитоныча, между собой называя его Терминатором в честь древнего земного робота. Чувствительные девушки впадали в полуобморочное состояние в его присутствии. Гнетущее впечатление Хрипов производил и на более уравновешенных представительниц прекрасного пола, независимо от рода деятельности.
Исключение составляла лаборантка Марина Михайловна Гусева, тощая особа неопределенного возраста, стриженная каре, носящая очки в толстой оправе, черный пиджак поверх серого гольфа и юбку в серо-черную клетку до самых кед. Из всех женщин, только у нее воинствующий вид Хрипова не вызывал отрицательных эмоций. Но это неточно: лаборантка отличалась скупостью на любые проявления чувств. За это ее вслед называли Доской.
Вот и сейчас Марина Михайловна, отрешенно стоя в углу аудитории, равнодушно разглядывала студентку Патрисию Лебедеву. Бледная Патрисия, источая нашатырные нотки в гуталиновое амбре атмосферы, испуганно смотрела на небольшой террариум с огромными пауками на преподавательском столе.
Да, Лебедева считала себя девушкой впечатлительной, но являясь резиденткой Солнечной системы, была полна честолюбия и намерения контролировать любую ситуацию. И вообще, как считала Патрисия, все эти космониты рядом с ней не стояли. И поэтому она твердо решила защитить лабораторную работу, несмотря на боязнь мелких тварей.
Что могло быть проще: силой мысли удерживать пауков на дне емкости, когда сидящий напротив Хрипов снимет крышку с террариума? Но что есть мысль перепуганной юной землянки? Бурная река, рассекаемая на бесчисленное множество ручейков острыми камнями, торчащими из воды. Непостоянство, стремящееся к абсолюту…