– Тетя Инна, здравствуйте, – Лида приветственное обняла соседку.
– Здравствуй, Лида. Совсем я тебя не вижу, все в школе сидишь в этой. Мать твоя, конечно, дала маху, ну тогда. С компьютером.
Лида улыбнулась. После истории с сестрой, сбежавшей к другу по переписке, компьютер в их семье больше не водился. Лида чаще сидела в школьной библиотеке, иногда пользовалась телефоном, скачивала книги, но вот собственного личного рабочего выхода в сеть у нее не было. Девочка считала это достойной платой за возможность изучать то, что ей казалось необходимым для осуществления собственного грандиозного плана.
– Да ладно, тут до школы идти полчаса, мне не сложно, а интернет там получше, да и света больше, чем в доме. Да к нам еще отец приехал. Не позанимаешься особо. – Лида бочком стала обходить радушную соседку.
— Ну беги тогда, нечего в лужах снежных стоять, простудишься, потом снова мама ворчать будет, что за лекарствами надо выбирается. — Тетя Инна помахала на прощание девочке и пошла в аккуратненький голубой домик, что стоял напротив посеревшего от времени жилища Лидиной семьи.
Тетя Инна раньше преподавала в Петрозаводской консерватории, но в лихие девяностые, замучившись ждать лучшей жизни, собрала вещи и решительно переехала сюда, к брату. Но тот после приезда учительницы пропал при загадочных обстоятельствах. Такие вещи происходили в Гемлах не часто, но все же случались. Кто-то говорила, что все виной темные делишки, крутившиеся вокруг перепродаже леса, но старожилы, видевшие не одно подобное исчезновение, утверждали, что парня непутевого дух леса заманил подальше, да так и не выпустил обратно. То была плата людей за холодную зиму, которую пережил весь поселок в защитном окружении широколобых елей и вытянутых сосен.
Тетя Инна осталась одна. В прошлом веке Гемалы были молодым, перспективным поселением, здесь жило больше пяти тысяч человек. Большинство из поселенцев работали на деревоперерабатывающей фабрике, которую с натяжкой можно было назвать фабрикой, скорее местом массовой заготовки древесины, идущей на продажу. Сбывали лес всем, кто мог заплатить, а долларом или рублем рассчитывался покупатель, никто не смотрел. Но, птицы снова постучались в окно, тогда было нашествие ворон. Большинство жаловались на птиц, несуеверные смеялись, однако лесозаготовительная фабрика закрылась сразу после распада Союза. Люди еще несколько лет оставались здесь, дети ходили в школу, а тетя Инна учила их отличать Шопена от Шуберта и руководила хором. Но время шло, детей в когда-то самом современном здании поселка – школе, становилось все меньше. Сейчас, почти двадцать лет спустя после переезда тети Инны, хора в школе не собирали, потому что не находилось достаточно детей, чтобы разделить на два голоса.