Видимо, мой вид бросается всем в глаза. На русской литературе учительница заметила: «Коля, ты сегодня какой-то рассеянный».
Людмила сидит за нами. Мой сосед поворачивается к ней и дёргает её за руку. Она раздражённо приказывает отвернуться, адресуя этот приказ скорее мне. Я на несколько секунд отворачиваюсь, а потом опять наблюдаю за ней, когда она возится с моим другом.
Я кладу свою тетрадь посередине стола, чтобы она заметила написанное на ней своё имя, снова оборачиваюсь к ней.
– Отвернись! А то сейчас повернусь! – неожиданно громко выкрикивает она, и все оборачиваются на меня.
До конца уроков больше не оглядываюсь на неё.
…Вот и последний звонок в нашей школьной жизни. Прозвучали напутствующие слова учителей. С цветами, вручёнными на линейке, нерешительно подошёл к Людмиле: «Держи, это тебе!» Но она и не взглянула на цветы, ничего не сказав, отошла в сторону.
Всем классом ходили в лес, а я, вернувшись домой, пошёл через огород в сторону совхозного сада.
Так до самого вечера прошатался один в саду. Только когда порядочно стемнело, вспомнил, наконец, о доме… На середине своего огорода сталкиваюсь с бабушкой, которая уже вышла меня разыскивать. Шагая за ней, молча выслушиваю её упрёки.
– Землемер этот…
* * *
Многие отговаривали меня поступать на учителя. «Ему надо идти на бухгалтера».
Но папа поддержал мой выбор.
И вот я в институте иностранных языков. В приёмной комиссии сообщают, что экзамены на заочное отделение закончились.
Хотя я и не смогу учиться на дневном отделении, мы с папой решаем сдавать экзамены.
По всем четырём предметам мне поставили «четыре». Даже по немецкому языку. Я рассказывал о родной деревне, используя дословный перевод некоторых русских выражений, что меня и подвело.
… Через некоторое время по почте вернулись документы и сообщение, что я не прошёл конкурс. Мне не хватило полбалла.
Что мне оставалось делать? На заочное отделение принимают, только если работаешь в школе. А в школу учителем без диплома никто не возьмёт.
В школе мне дали понять, что это не моя профессия: «Какой из тебя учитель, если ты и мел-то в руке не удержишь?!»
Полный отчаяния, я написал письмо в «Советскую Белоруссию». А сам в тот же день засел за учебники и учебные пособия для поступающих в вузы.
Сижу я так за книгами, и вдруг в дом заходит незнакомая интеллигентная женщина. Представляется корреспондентом «Советской Белоруссии». Сообщает, что меня приняли в институт на заочное отделение. Она побывала не только в институте, но в моей школе. Ей пообещали, что с января лаборант физики уходит в декрет и меня возьмут на её место. Она забрала мои документы и попросила несколько моих рисунков. Отец должен приехать в институт за учебниками.