Но Ками не пошевелилась, слезы потекли по ее щекам, она разомкнула слипшиеся губы и все так же тихо сказала:
– Рика… Я не могу встать.
– Ну так, говорю же, давай помогу.
– Нет, я… я не чувствую ног.
Рика несколько секунд не могла осознать, что сказала сестра, затем в ее глазах тоже появился ужас. Девочка стала медленно, спиной отходить от Ками.
– Я… я за помощью, – срывающимся голосом заговорила она. – Лежи, не двигайся.
– Рика, нет, – прошептала младшая сестра, сдерживая рыдания. – Не оставляй меня…
– Я мигом. Ты только не двигайся.
– Сестренка, пожалуйста…
Но Рика уже со всех ног неслась к дому. Никогда ей еще не было так страшно. Происходящее казалось не реальным – дурным сном. Девочка мало что понимала. Не соображала, что говорит слугам, а потом отцу. Не осознавала себя в поднявшейся суматохе. Помнила только страх в глазах окружающих и холодную пустоту в груди.
Вечером приехал доктор. Они с отцом пошли в комнату Ками и не выходили оттуда вот уже два часа.
В доме воцарилась зловещая тишина. Пустые коридоры, оранжевые блики заходящего солнца, и мерный стук часов. Рика стояла в холе у лестницы и неотрывно смотрела на портрет своей прабабушки. Цельсия Рай-Лин. Для Рики она была словно богиня: красивая, властная, волевая. Портрет это хорошо передавал. Девочка не знала, какой прабабушка была при жизни, отец не слишком охотно рассказывал о ней. И потому Рика, очарованная внешним видом предка, сама придумала себе героя. И в любой сложной ситуации молилась прабабушке словно святыне.
Но сейчас взгляд с портрета не обещал облегчения, не обещал помощи. Глаза смотрели строго и осуждающе. Рика знала, прощения ей не будет и жизнь уже никогда не станет прежней.
Цельсия и сама не заметила, как задремала под мерное покачивание фургона. Последние дни были напряженными. Со времен Обетованной суматоха в жизни шпионки не прекращалась ни на минуту. И видимо, это напряжение перекочевало в нервное состояние. Главным его признаком были сны.
Цельсия приложила лоб к холодному стеклу окна. Когда она последний раз просыпалась не в разбитом состоянии, полном мрачных мыслей и плохого предчувствия? А сны и размышления о прошлом всегда вызывали такой эффект. Травма Ками по ее вине, скорая смерть отца от туберкулеза, долги. В то время только Мортид от них не отвернулся. Старый, верный Морти… Сейчас и его уже нет в живых. Страшно подумать, как бы все обернулось, сложись судьба Цельсии по-другому. Став шпионкой, она смогла спасти от продажи последнее имущество – фамильный дом у моря. Смогла оплачивать содержание и ремонт, прислугу, врачей. Многое смогла, не смогла только вернуться. Посмотреть сестре в глаза. Она безумно скучала по ней, но боялась встречи. После травмы, они толком и не общались, а когда умер отец, Цельсия вовсе покинула дом и больше не видела Ками.