Е. Н.
1
Она должна была появиться на свет двадцать третьего июня 19… года, но появилась спустя без малого тридцать лет, в конце февраля.
В это время по обыкновению завывали метели, выдирая части живого тепла из домов и унося его в неизвестную сторону, где оно растворялось и его уже было не найти среди обширных пустых пространств земли.
Матери её пришлось туго, и, не выдержав мук, она скончалась, однако же сумев разрешиться вполне здоровой, хотя и, по определению акушерки, «очень уж задумчивой» девочкой.
Что-то не сладилось вокруг, и её, как щепку, прибило к незнакомому берегу сумрачного океана времени.
Девочку назвали Марией, в честь матери. И неизвестно, чего в этом имени было больше – тоски, надежды или стремления хоть как-то искупить свою нежданную вину.
Отец, человек по жизни довольно сдержанный, совершенно нормальным образом души в ней не чаял, хотя, понятно, не мог заменить ей мать. Заботы взяла на себя тёща, для своего положения женщина совсем молодая.
Первые четыре года жизни Мария провела в семье бабушки, будучи в семье вторым ребёнком после своего малолетнего дяди, коему от роду было на семь лет более. Отец бывал часто, оставаясь ночевать или же уезжая затемно, когда Мария засыпала и не могла слышать его ухода, а на выходные забирал её с собой. Чувствуя некую двусмысленность положения, он отдавал себе отчёт в закономерности такого хода вещей, убеждаясь, что так будет лучше. Тёща, с которой они были чуть ли не ровесники, всё понимала и была на его стороне даже, может быть, больше, чем на своей, отдавая справедливость порядку и мудрости жизни.
В четыре года Маша осознала, что она «должна быть с папой», что это «хорошо и правильно». Света, Светлана Владимировна, тёща, препятствовать не стала; лишь беспокойство тронуло её сердце, но она смерилась, решив, что, в общем-то, ничего особенно не меняется и ничто не мешает ей «присутствовать и быть». Она наказала Сергею звонить по всем вопросам и «отпустила с миром».
2
Судьба её осталась в прошлом.
С предполагаемой датой её рождения был осуществлён и этот импульс, но в результате смещения явился в свободном, несвязанном состоянии, так и оставшись неясным энергетическим потоком, как-то реализующим себя, но не могущим этого сделать в полной мере. Он пронизывал жизнь, вторгаясь и перекрещиваясь с другими потоками, всё же неся своё существо на потребу мира. Но ведь никому от этого не легче, ибо расширение представлений стало обратно осуществлению возможностей; и земной материал рвался от существующих нагрузок невозможного, разрушающих последовательность и отвергая присутствие существующих, по крайней мере, в этом измерении, реалий.