Вдруг вижу фамилию жениха и вскакиваю оглядываясь. Спрашиваю человека в белом халате:
– Где седьмая палата?
Он машет вправо, и я иду, глядя на двери. Увидев нужную цифру, вхожу в комнату, наполненную запахом медикаментов. Сразу узнаю Никиту. Мертвенно-бледный, он лежит с закрытыми глазами, рядом стойка капельницы. Осторожно приближаюсь и зову:
– Никит, ты как?
Его ресницы дрожат, губы кривятся, по щеке скатывается слеза, но глаз не открывает.
– Ненавидишь меня?
– Немного, – соглашаюсь и присаживаюсь на край кровати. – Как твоя рана? Вчера это выглядело ужасно.
– Зашили. – Он всё же смотрит на меня, и в его взгляде я читаю сожаление. – Вот только не знаю, что делать с дырой в груди. Доктора сказали, что бессильны. Мол, сам дурак.
Иронично фыркаю и не могу не улыбнуться. Потому я и начала встречаться с Никитосом, что он в любой ситуации мог заставить меня рассмеяться и посмотреть на мир проще. Стал для меня лекарством, отдушиной в то время, когда я, казалось, разучилась видеть в жизни хорошее.
– Простишь меня? – жалобно тянет он.
Смотрю на него и отчётливо понимаю:
– Не смогу.
– Это была ошибка, помутнение какое-то… – жарко начинает он и хватает меня за руку. – Рада, этого никогда не повторится! Наверное, я испугался приближающейся свадьбы и решил глотнуть свободы напоследок. Это как мальчишник… Рада, клянусь, что буду верным мужем! Умоляю, не бросай меня. Прости!
Высвобождаю кисть и качаю головой.
– Не в этом дело.
Поднимаюсь и, скосив взгляд на прислушивающихся к нашему разговору пациентов, добавляю:
– Поговорим, когда тебя выпишут. Поправляйся.
И ухожу из палаты.
– Рада! – в отчаянии зовёт Никита. – Радость моя!
Меня передёргивает, хотя раньше нравилось. Замираю у двери и оборачиваюсь:
– Никогда больше так меня не зови.
Покидаю больницу в спешке, будто он мог подняться и догнать меня. Но это не так. Похоже, Никита сильно ранен.
«Но всё же он в сознании и довольно активен, значит, ничего страшного», – пресекаю жалость на корню и иду по дорожке.
Понятия не имею, что теперь делать. Где мои вещи? Паспорт? Деньги? Я всё потеряла! В том числе и жениха. А погода, как назло, отличная. Светит солнышко, поют птички, приятный ветерок доносит йодистый аромат и шум прибоя. Жизнь продолжается.
По щекам катятся слёзы, и я вытираю щёки. Замечаю, что руки в тёмных пятнах, и впервые думаю о своём внешнем виде. Белоснежный дизайнерский костюм испорчен, туфли тоже на выброс. Всё в пепле и пропахло гарью. Наверное, я похожа на пугало…