– Не обращай на моего кузена внимания. Он специально выводит тебя на эмоции.
– Ничего, – кивнула я, – меня не особо задевают его слова.
Врала.
Было неприятно, немного обидно, но с последней нашей встречи я не сомневалась в намерениях Дрэйка и уже смирилась, что бабушкин дом больше мне не принадлежал. Да, потеряла его таким дурацким образом. Жаль, конечно. Вот только я не успела к нему привыкнуть. Тем более с детства ничего не имела, а потому снова оказаться ни с чем – это вроде как нормально для меня.
Я почувствовала свои ноги, напомнила себе, что пора бы отлипнуть от пола и начать вести себя по-хозяйски. Выпроводить их, к примеру.
Обошла Лиара, на ходу снимая сапожки и теплый кожушок. Повесила его на вешалку, присела возле жаркого костра и подбросила парочку новых поленьев. И все под перекрестными взглядами, приправленными тишиной.
Отряхнула руки, подмела перед камином и поставила греться воду. Обернулась. Лучше бы этого не делала.
Лиар стоял неподалеку, Дрэйк по-прежнему сидел на стуле. Оба смотрели. Тяжело, подавляюще.
Один русоволосый, с широко распахнутыми серыми глазами и мягкими чертами лица, второй невероятно хмурый, темный, холодный. И оба на моей кухне, в моем доме.
– Попросила бы уйти вас обоих, но поступлю умнее и сначала выслушаю. Руки можно помыть в ванной комнатке за той дверью. Обувь желательно снять, у меня здесь чисто. Верхнюю одежду повесить у входа. А я пока схожу наверх. Ненадолго.
Как не сорваться на бег? Как не показать, что мне неуютно? Я хотела бы вылезти через небольшое окно на втором этаже, снова рвануть в неизвестном направлении и нестись вперед не оглядываясь. Но нужно порой послушать врага, чтобы понять, какую выбрать стратегию. Нет, я не готовилась к бою, но мстить…
Дрэйк заслужил нервотрепку. Ему хотелось испортить жизнь, потоптаться по его гордости и плюнуть в наглое аристократическое лицо. А для этого нужно найти точки опоры, крючки, болезненные темы. И он не останется сегодня без своей порции яда.
Я стояла перед кроватью и сжимала кулаки. Приводила чувства в порядок. Усмиряла гнев, взывала к спокойствию и самообладанию, которые порой со мной не дружили. Казалось, с каждым днем я все больше становилась настоящей ведьмой. Своеобразной, своенравной, гордой. Да, жила еще во мне та самая Вивиан, которую тянуло искать светлое в людях, но в данный момент она спала.