– Нехорошо быть такой несговорчивой, Вивиан, – недовольно произнес Лиар и внезапно куда-то исчез.
Я не сразу поняла, что происходит. Вот по голой коже скользнул холод. Потом Дрэйк отстранился. Я вовремя спохватилась, потому что едва не всхлипнула от чувства покинутости.
– Сейчас научим тебя говорить «да», – оказался передо мной Ройс и, развернув к другому краю стола, начал медленно укладывать на спину. – Только кричи громко, не сдерживайся, мне нравится твой голос.
Откуда в нем столько наглости? Я даже не додумалась ничего ответить, как увидела возвышающегося надо мной Дрэйка. И его пах был очень близко к лицу. Не станет ведь он?..
Мужчина все понял, ухмыльнулся. Взял мою руку и положил на свой твердый член. Провел вверх-вниз, но потом завел мои ладони над головой и наклонился.
– Не сегодня.
– Грязь? – попыталась я выдать насмешливо, грубо, но получилось не очень.
– Забудь о грязи, ведьмочка, – приблизился он к моим губам, – ты просто к такому не готова. Надеюсь.
Я не сразу поняла, почему между ног стало холодно. Оказывается, Ройс уже успел снять с меня последний клочок ткани – мои забавные панталончики, местная замена нижнему белью. Опалил поцелуем низ живота, блеснул глазами и опустился ниже.
– Что ты… Ох, Лиар! – не удержалась я, когда он коснулся чувствительного бугорка. – Прекрати, так… нельзя. Это…
– Совращение, – прошептал Дрэйк, заставив посмотреть на себя.
Накрыл мой рот. Раздвинул пересохшие губы, облизал нижнюю. Целовал неторопливо, словно позволял прочувствовать сладость момента. Но я толком ничего не понимала. Потому что другой язык кружил между моих ног, издевался над пульсирующим клитором, проникал внутрь. Вылизывал досуха. Играл. Порой отстранялся, что морозный воздух скользил по влажной плоти, но потом опалял своим дыханием, подхватывал чувствительный бугорок губами, зубами.
Колени дрожали. Они не поддавались моим протестам, выдавали мое состояние. Руки по-прежнему были заведены над головой и надежно прижаты к твердой столешнице. Меня словно пригвоздили. И не сдвинуться, не убежать.
Дрэйк не уступал кузену. Показывал мне мастерство поцелуев, настолько дополнял происходящее внизу, что я сомневалась, кто из них возбуждал сильнее.
А ведь я не должна. Мне нельзя. Нужно сопротивляться. Они снова действовали нечестно, пользовались ситуацией, моей слабостью.