Я выдавила слова благодарности и, обернулась, глянуть на тот щедрый столик, который не побоялся сделать комплимент, когда я разоряюсь о своих неудачах на всё кафе.
Наверняка это для Марьяны, она всегда привлекала взгляды мужчин, и они норовили показать ей свою заинтересованность.
– Да, твою-то мать! – чуть не на весь ресторан сетовала я. – Девочки, пристрелите по дружбе! – упала лицом в ладони и стянула его вниз, жалобно скуля, – это он.
Бедный парень, наверное, аж дома услышал, как я его обсуждаю. У него, поди, уши загорелись, и он примчался как на пожар. А теперь издевается и смеётся надо мной.
Да он просто садист, которому нравится смотреть, как бедная лабораторная мышь, загнанная им в лабиринт, отчаянно ищет выход…
К моменту, когда подруги заёрзали на стульях в поисках загадочного принца, всё ещё стоявший рядом Алексей сообщил, что наш счёт уже оплачен!
И сказал, что при передаче комплимента, мужчина уточнил, что это для «милой девушки в розовом худи с причудливым пучком рыжеватых волос», дословно.
В моей голове созрел план убийства всех свидетелей этого позора, но я поймала взгляд Карины. Она как-то недружелюбно покачала головой, будто прочла эти мысли.
В итоге, под мои горькие сожаления и сетования мы съели угощения и разошлись по домам с очередной мудростью от Карины. Она сказала, что не всё потеряно, раз он не испугался то ли лешего, то ли домового в худи.
Вернувшись домой, я припарковала машину в самом дальнем углу, будто хотела спрятаться ото всех. Шла за автомобилями, а в подъезд прошмыгнула, как воровка, незаметная для всех. А дома…
А дома я нацепила любимый, затасканный сарафан и забралась под одеяло. Включила какой-то сопливый фильм и погрузилась в мысли, не обращая внимания на телевизор.
Под шум кино уснула и будто улетела далеко-далеко, наблюдая очередную постановочную сцену любви.
– Ты… – не успела продолжить, как его взгляд рассёк воздух между ними и жадно впился в её лицо.
Он стоял поодаль, одетый в чёрный костюм и белую рубашку, игриво расстёгнутую на три пуговицы, вместо двух.
Она покраснела, вдруг стало жарко и захотелось спрятаться от этих прожигающих всё на своём пути красно-карих глаз.
– Я, что? – медленно выговаривая слова и делая большой шаг к испуганной и беззащитной девушке, он улыбнулся.