.
Однако на текущий момент они по-прежнему живут в доме по виа делле Престанце и формально неразделимы даже в отношении налогов. Так, кадастровая декларация за 1469 год составлена сером Пьеро от имени «сыновей и наследников Антонио ди сер Пьеро ди сер Гвидо, квартал Санто-Спирито, гонфалоне Драго». Нотариус указывает солидный адрес своей новой конторы: «Сер Пьеро да Винчи, напротив дворца подеста», а также совместно арендованного дома по виа делле Престанце. В числе «ртов» значатся бабушка Лючия, 74 лет, и Франческа, жена Пьеро, 20 лет; следом – его брат Франческо, 32 лет, с женой Алессандрой, 26 лет; также имеется прислуга, «девушка в услужении», с жалованьем восемь флоринов в год. Замыкает список, как обычно, Леонардо: «Лионардо, внебрачный сын означенного сера Пьеро, 17 лет».
Впрочем, нет уверенности, что юноша, привычно внесенный в декларацию ради получения налогового вычета, хоть сколько-нибудь долго жил в этом доме. Поскольку Пьеро уже довольно давно нашел способ пристроить его в другое место. Иными словами, убрать с дороги.
Всякий раз, возвращаясь домой уставшим после долгого рабочего дня, сер Пьеро смотрит на сына, выросшего в здорового, красивого юношу. Смотрит раздраженно, почти злобно, поскольку его единственный отпрыск вместо того, чтобы, вняв доводам отца, смиренно учиться абаку или грамматике, часами молча сидит за столом, исчеркивая своими каракулями драгоценные листы канцелярской бумаги, столь необходимые ему, Пьеро, для работы, и растрачивая другие писчие принадлежности: перья, чернила, сургуч.
Юноша крайне чувствителен и все, что создает, прячет в шкатулку или сумку, а ту – под кровать. Однажды сер Пьеро, воспользовавшись отсутствием сына, решает заглянуть внутрь и обнаруживает стопку рисунков, беглых набросков повседневной жизни: поз, эмоций, людей, животных, цветов, пейзажей. Но Леонардо выходит за рамки чистого и бесхитростного воспроизведения реальности. Он устремляется к воображаемым мирам, видимым лишь ему одному, создает живые формы, никогда не существовавшие в природе, но вполне возможные в бесконечном процессе ее членения и рекомбинации. А может, столь необычайное развитие воображения есть не что иное, как проекция невероятного, неудержимого стремления к свободе – величайшей и прекраснейшей науки, преподанной ему матерью, Катериной.