Я свернулась калачиком, крепко вцепившись в одеяло. Меня с детства пугал гром. Самым большим моим страхом было остаться одной во время ночной грозы, когда вокруг грохочет и все время сверкают молнии. Когда я жила дома, в такие ночи ко мне приходила матушка и успокаивала меня, пока не заканчивалась гроза; а после того, как я начала жить в гареме, мне везло, потому что во время ночных гроз со мной всегда был Сюаньлин.
Но сегодня ночью он согревал в своих объятиях не меня, а наложницу Хуа.
Гроза стала толчком, чтобы эмоции, накопившиеся за последние несколько суматошных дней, выплеснулись наружу. Я лежала, спрятавшись под одеялом, и беззвучно плакала.
Теплые слезы скатывались одна за другой на бордовую шелковую простыню и превращались на ее гладкой поверхности в маленькие темные цветочки.
Я прогнала из спальни всех служанок. Мне не хотелось, чтобы кто-то видел меня в минуты слабости и печали.
Через некоторое время я почувствовала чье-то присутствие. Кто-то подошел к кровати и откинул тонкое шелковое одеяло, за которое я испуганно цеплялась. Я оглянулась и удивленно прошептала:
– Сылан…
Сюаньлин присел рядом и протянул ко мне руки, приглашая спрятаться от грозы в его объятиях. Я тут же прильнула к широкой и теплой груди, чтобы не видеть вспышек света за окном.
– Меня разбудили раскаты грома, – прошептал император. – И я вспомнил, как ты испуганно дрожала во время ночных гроз…
Судя по мокрым пятнам на одежде, он попал под дождь, пока спешил ко мне. Осознание этого и ощущение влажной ткани, к которой я прикасалась щекой и руками, странным образом успокаивало меня, и вскоре я перестала трястись от страха.
– Но как же фэй Хуа? – растерянно спросила я. – Получается, что вы ее…
Он приложил пальцы к моим губам, заставляя замолчать.
– Я беспокоился, что ты можешь испугаться…
После того как Сюаньлин крепко сжал меня в горячих объятиях, все мои тревоги рассеялись. Я не хотела думать ни о чем другом, кроме этого сладкого момента.
А когда его прохладные губы нежно прикоснулись к моему взмокшему лбу, пускай на мгновение, но моя душа наполнилась абсолютным покоем и безмятежностью.
«Может быть, ради него… я смогу набраться смелости и вступить в борьбу с остальными наложницами. Даже если эта борьба будет длиться вечность».
Со всех сторон слышался шум стекающей с крыши воды. Дождь лил не переставая. Свежий, наполненный сладкими ароматами влажный воздух проникал через открытые ставни и заполнял все вокруг. Вода, дарованная нам Небесами, смыла земную грязь и постепенно прогнала мучившую всех духоту. Впервые с наступления жарких дней я смогла хорошо выспаться.