Вторая волна страха была еще более острой: страх перед последствиями со стороны хозяев груза. Эти люди были не из тех, с кем можно было договориться или объяснить ситуацию. Йорген знал их репутацию – они были безжалостны и не терпели ошибок. Для них потеря такого груза была личным оскорблением, которое требовало немедленной и жесткой расплаты.
Мысли о расправе со стороны хозяев груза проносились в его голове, одна страшнее другой. Он видел статьи в газетах, слышал байки на стоянках о "пропавших" дальнобойщиках, о машинах, которые находили брошенными в лесу, о том, как кто-то "поехал погулять" и больше не вернулся. Эти истории, которые раньше казались ему далекими и нереальными, теперь стали пугающе близкими.
Он знал, что эти люди не будут церемониться. Им не нужны были объяснения. Им был нужен груз, а теперь, когда груза нет, им нужна была компенсация. А компенсацией могла стать его жизнь.
Йорген судорожно пытался вспомнить последние детали маршрута. Кто видел, как он грузился? Кто знал о грузе? Каждое лицо, каждая машина, встреченная им по пути, теперь казались подозрительными. Он ощущал, что его "вели", что это не случайность, не просто ограбление. Это было спланированное действие, направленное именно на него, на его грузовик, на его груз.
Его голова начинала кружиться от нахлынувших мыслей. Ему нужно было действовать, но он не знал, что делать. Бежать? Куда? Его знали в лицо, его грузовик – тоже. Он был толстым, неповоротливым, не привыкшим к быстрой реакции. Он был дальнобойщиком, а не оперативником. Его жизнь состояла из рутины, а не из экстренных ситуаций.
Он снова посмотрел на пустой прицеп, на сломанные замки. Это было не просто воровство. Это был приговор. Его судьба, которая до этого момента казалась такой простой и предсказуемой, теперь висела на волоске. Он был в западне. Без денег, без груза, без возможности обратиться за помощью.
Йорген достал телефон. Кому звонить? Диспетчеру? Он будет первым, кто донесет до "хозяев". Друзьям? У него не было таких друзей, которые могли бы помочь в такой ситуации. Полиция? Нет. Это самый опасный вариант.
Он был один. Абсолютно один в этом огромном мире. И над ним, словно дамоклов меч, висел страх расправы. Каждая минута, проведенная на этой стоянке, казалась ему вечностью. Он чувствовал, как невидимые нити затягиваются вокруг него, лишая возможности дышать.