Надя кивнула и пошла к стойлам, чтобы вывести Дарину в скаковой круг. Лошадь и наездница начали с неспешного шага по арене, через круг перешли на бег рысцой и далее в галоп. Именно этот момент выбрала Марта, чтобы с громко звонящим телефоном подойти к ограждению. Дарина шарахнулась от неожиданности, встала на дыбы и сбросила не ожидавшую такого поведения от лошади Надю на песок. Последнее, что увидела девушка, это летящее ей в лицо копыто.
– Барышня? Барышня, очнитесь!
Словно сквозь вату откуда-то издалека услышала Надя голос. Откликаться не хотелось, хотелось чуть дольше побыть в этой туманной невесомости. Но голос был весьма настойчив, к тому же к нему добавились лёгкие удары по щекам.
– М-м-м… – Застонала Надя, пытаясь открыть глаза. – Как же сильно болит голова.
– Конечно, болит. Вы же, барышня, с лошади умудрились упасть. Вот беда-то! Что я теперь барину говорить буду? – Начал причитать всё тот же голос.
– Я?! С лошади?! – Надя, с детства привыкшая ездить верхом, от удивления даже глаза открыла. – И причём тут какой-то барин?
Надя попыталась приподняться, но тут же упала обратно на подушки, – от резкого движения сильно закружилась голова, а льющийся в распахнутое окно солнечный свет слепил глаза.
– Ну, как это причём! – Снова запричитал голос. – Барин-то наш, то бишь Сергей Анатольевич, велел научить Вас на лошади пристойно держаться, а Вы, барышня что же…
– И что же я? – Спросила девушка, ожидая пока прекратиться головокружение.
– А Вы упали с самой спокойной лошади во всей Уфе. Михайло специально её дрессировал для меньшой сестры барина. – Обиженно сказал голос.
– Какой ещё Михайло? – Опять не поняла Надя.
– Так конюх наш!
Дальше оставаться в неведении девушка не смогла. Но теперь она открывала глаза медленно, не спеша, и вторая попытка оказалась успешнее своей предшественницы. Надежда оглянулась: она лежала на кровати в небольшой комнате с высокими потолками и оббитыми светлой тканью стенами. Сквозь тонкие занавески распахнутого настежь окна падали лучи полуденного солнца и рисовали на мягком ковре замысловатые узоры. С улицы до Нади долетал шум кузни, ржание лошадей и крик уличного торговца, предлагающего купить газету за медяк.
– Где я? – Едва слышно прошептала Надя, вновь опускаясь на подушки.
– Так знамо где! – Удивился знакомый голос. – В доме Анатолия и Авдотьи Преображенских, родителей вашего будущего супруга – Сергея Анатольевича Преображенского.