– Хороших снов, Моисей Бернардович. Глаза его были по-особенному желты.
Да, друзья мои! Нам, простым пациентам, порой кажется, что диагноз этих врачей-психотерапевтов такой неутешительный. Ай-яй-яй… Ой-ёй-ёй… может, всё-таки – водочки!? Ну и «травки»… Чуток… Дааа… Уж больно чуток наш психотерапевт! Чересчур… Отзеркаливает! Тонкая штучка! Почему зевота «заразна»? Что там всё-таки отзеркаливает… Если без врак… Может этакая «чёрная дыра», «Бермудский треугольник» воронкой увлекает позевать и других? Не в лёгких – в мозгу!
Давайте друзья, зевнём вместе с господином Машиахом и «зазеркалимся» в его сновидения. Тихо, крадучись…
Пустая комната… Два больших зеркала друг против друга… Возле одного зеркала сидит он… Руки правильно лежат на коленях… Колени прижаты друг к другу. Рот тоже сомкнут. В зрачках остекленевшая пустота. Дыхания нет. Возле другого, противоположного зеркала, сидят трое: фон Доппельт со связанными руками, какой-то пастор со скрещенными на груди руками и ещё важный господин, держащий в руках весы и термометр. Посередине, между зеркалами, на полу – огромные «песочные» (по форме) часы. Но они заполнены не песком, а крохотными голыми человечками, наподобие тех, что рисовал Босх. Человечки барахтаются, цепляются друг за друга, но падают в «узкие врата» часов-чистилища. А те, что уже упали, корчатся от боли. Точно жарят их уже… на пресловутой адовой сковороде…
– Вы жалуетесь, что не можете сейчас работать… Что у вас не депрессия, а период «накопления»… Так? – спросил психоаналитика важный господин.
– Простите, с кем имею честь?
– Я – уполномоченный по связям Обязанностей, Прав и Правд. Моя фамилия Болт. Герр Болт. Итак?
– Я, герр Болт, точно опустел… И всё вокруг… Поле… Шум ветра… Не на чем сосредоточиться, не о чём «Болт-ать»…
– Разве? А мне и доктор Доппельт, и пастор сообщили, что в вас ещё много порывистости… этого вашего «ветра»… И что яйца ваши ещё свежие.
– Хм… Яйца – да… Но…
– Вот весы. На чашах материальное и идеальное. Ваше… А вот термометр с вашей температурой счастья и справедливости… – заявил пастор.
– Плохо… Вес и тепло не в норме! Для психоаналитика, Поэта и Философа – плохо! – рассудил фон Доппельт.
– Вы что! Вы в самом деле боитесь смерти? – спросил важный Болт.
– Да не особенно… в цепи воплощений… есть надежда увидеть мир без… винтиков, болтиков и дураков. Только блаженные пасту́шки и пастушки́ пасут тучных уполномоченных на сочных лугах.