И она готова орать.
Даже предпринимает попытку, но вдруг телефон выхватывают из ее рук и швыряют на заднее сидение.
А потом саму Таню хватают за воротник и подтаскивают к себе.
Лицо громилы – настоящий булыжник. Оно жесткое, как кусок скалы. Таня ударяется о него своей щекой и ей кажется, что это не щетина на лице у мужчины, а колючая проволока, которой она сейчас оцарапает себе всю кожу до здоровенных шрамов.
Она не паникует.
Нет.
Ни грамма паники, только, кажется, сейчас она накидает в штаны кирпичей.
– Пошевелишься – прибью, – рычат ей в лицо.
– Псих! – кричит она, откидывается обратно на сидение и начинает рыться в сумке в поисках перцового баллончика, но, какой ужас, его нет! Странно да, почему же его нет, может быть, потому что Таня никогда его с собой не носила? Даже не задумывалась о том, чтобы купить? Даже мысли не возникало?! Быть может, поэтому?!
Все, что у нее есть для самозащиты – это шариковая ручка. Совершенно обычная, пластмассовая, которой она пытается ткнуть психу в плечо, но он даже не морщится, и это…
Все. Конец.
Кранты.
Ее сейчас увезут в лес и прибьют. Продадут на органы. Она здоровая и молодая, ее органы могут много кому пригодиться.
Или не станут убивать, продадут целиком, вместе с органами, в рабство.
Или…
Или…
У нее заканчивается фантазия, когда она понимает, что машина разогналась до нечеловеческой скорости. Она такое только в кино видела, да и то, глаза закрывала от страха. А тут вживую, а ей всего двадцать два, она даже ни разу не путешествовала! И не была на концерте любимой группы. Она никогда не пробовала ничего крепче пива, так и не накопила на машину, даже купленную в магазине для взрослых новую игрушку не распечатала.
А еще – ее ТОЛЬКО ЧТО ПРИНЯЛИ НА РАБОТУ!
И вот так умереть?!
– Слушай ты! – кричит Таня, сжимая ручку в кулаке, и голос ее сейчас больше похож на мышиный писк. – Если ты прямо сейчас не остановишь эту чертову машину, я…
– Ты бы лучше пристегнулась, – спокойно отвечает здоровяк.
Таня трясется. Тянется к ремню безопасности, но дергает слишком резко, тот не поддается, Таня психует, рычит, потом снова орет.
– Не собираюсь я пристегиваться! Останови машину, я выйду, а потом ты разгонишься и впечатаешься в ближайший столб, но только, пожалуйста, без меня!
– Остановить не могу. Но могу высадить тебя на полном ходу, если очень хочешь.