– Асён! – с надеждой в голосе я позвала ещё раз. Но вместо продавщицы ко мне вышла незнакомая женщина или девушка, поди разбери её возраст. В Игровом Мире женские персонажи были одного возраста, никто не хотел играть за персонажа бабушки лет восьмидесяти девяти с хвостиком. На новой сотруднице алхимической лавки сверкали лёгкие доспехи и два шакрама за спиной. Длинные чёрные волосы, грудь вот-вот выпрыгнет из доспеха, а заострённые черты лица, серые глаза и кожа под цвет глаз – такая же серая и безжизненная, выдавали в ней мертвяка.
Черноволосая красавица широко улыбнулась, оскалив белоснежные клыки. Меня передёрнуло: мертвяк, да ещё и синяк. Синяками в игре повелось называть вампиров. Кто-то на подсосе манны, а кто-то предпочитает лакомиться очками здоровья. Редко, но попадаются вампиры, которые одновременно пьют из игрового персонажа и манну, и здоровье. Прозрение наступило внезапно – Лич именно такой синяк.
– Я так понимаю, ты сегодня на раздаче, – обратилась я к клыкастенькой. И, не дожидаясь ответа, оттолкнула ее от прилавка. Перемахнула через него и схватила банку с содержимым цвета болотной мути.
Выпить я не успела. Мертвячка крепко схватила меня за руку с уже открытой банкой.
–Не пей, козлёночком станешь, – ехидно улыбнулась синячка.
– А-а-а-пси, – не удержалась я, и все мои сопли и слюни точнёхонько угодили вампирше в лицо.
Та, словно ошпаренная, отскочила с криком.
– Фу! Какая гадость! – Достала платок, стала утираться.
Женщины, никуда нам от этого не деться: мало едим, хорошо пахнем, привередливы, чистоплотны, а главное – брезгливы. Был бы на месте вампирши мужик, не отпустил бы он мою руку и не дал бы выпить зелье.
Покончив с зельем, я рванула обратно через прилавок и к выходу. Да куда там, моя скорость передвижения для синяка – черепашья. Преградив мне выход из лавки внушительным бюстом, вампирша, со всего маха, влепила мне когтистой лапкой пощёчину. Меня унесло на другой конец лавки. Благо на пути ничего не стояло, и я не сильно поранилась, но игровые сообщения, которые я забыла отключить, настойчиво напомнили, что двадцать процентов здоровья – как корова языком слизала.
– Не спиши, а то успеешь, – прошипела зубастая.
– Где-то я уже слышала это. Репетируете вместе с Личём? —вспомнила я.
Она не ответила, видимо, я зацепила её за больное. Но изменения внешности мертвой происходили очень быстро. Выросли когти длиной с мою ладонь, зубов стало больше, они заострились и торчали изо рта, напоминая покосившийся забор что и предавало синячке устрашающе-придурковатый вид. Прекрасно понимая, что один её прыжок, и мне грозит перерождение, я держала дистанцию схватив табуретку – первое и самое близкое, что мне попалось в руки и выставила её перед собой.