Она ускоряет шаги и движется к рельсам, потускневшим и источенным временем и стихиями. Полузасыпанные шпалы, словно выгоревшие на солнце кости, проглядывают сквозь бурьян. Она тяжело дышит и вдруг понимает, что по щекам катятся слезы. На противоположной стороне путей распростерлось поле, где когда-то сеяли озимую пшеницу, а теперь растет один бурьян – чернобыльник да лебеда. Там что-то виднеется. Силуэт прячется в тени, но она знает: это он. Пришел. Он манит ее поднятой рукой, и сердце у нее подпрыгивает.
Краем глаза она видит на путях знакомую фигурку, которая сидит, упершись подбородком в согнутые колени. Она подходит, и сидящая девочка поворачивает голову, вытягивает ноги, прижимает к боку раненую руку. Они не обмениваются ни единым словом. Она доверяет этой девочке. Конечно, доверяет.
Фигурка в сухой траве резко задирает подбородок, как бы говоря: «Вперед. Рискни. Или слабо?» И она идет, с трудом переставляя ноги, словно чужие; нож слегка подпрыгивает на бедре. Останавливается перед девочкой, которая поднялась и криво улыбается ей сквозь слезы, сверкая мелкими белыми зубками. Земля под ногами вибрирует, предупреждая о приближающемся поезде. Нужно торопиться: как только локомотив появится, станет слишком поздно. Потому что он уйдет.
Где-то вдалеке лает собака. Поезд грохочет все громче.
Она быстро, не задумываясь, наносит удар. Холодный металл легко пронзает ткань и кожу. Она думала, что будет сложнее, потребуется больше усилий. Девочка растерянно смотрит на нее, прижимает руку к животу и тут же отдергивает. При виде пальцев, испачканных в крови, на лице у девочки появляется удивление.
Локомотив все ближе, рельсы дрожат и гудят. Девочка пытается вывернуться, но она дергает ее назад, гладкая рукоятка ножа выскальзывает из рук, оружие падает на землю; она бьет девочку головой о рельсы, и ржавые болты разрывают жертве щеку, нежную кожу под глазом. Снова и снова она бьет девочку головой о рельс, пока у нее самой мышцы не начинают гореть, а жертва не обмякает. Она собирается так и оставить тело на рельсах, но в приливе острого возбуждения сталкивает в сторону.
Она прерывисто дышит, глаза ищут его, но он ушел. Скользнул обратно в высокую траву. Нет, он не мог ее бросить. Он же обещал. Из самых глубин души рвется отчаянный вопль, но она понимает, что не имеет права издать ни звука.