– Спасибо, что пришли, Мадлен, – поприветствовал меня доктор Сото, высокий и стройный темнокожий мужчина с аккуратно подстриженными седыми волосами и такими же усами. Мы были почти одного роста: он со своими ста восьмьюдесятью тремя сантиметрами и я на небольших каблуках. – Отведу вас к Коре и ее родителям, – сказал врач. – Девочка сейчас под сильными седативами, но если вы просто скажете родителям несколько слов и поясните, как им помочь дочери, уверен, это будет полезно.
– Конечно, – согласилась я.
После осмотра и анализов каждого пациента в отделении неотложной помощи кладут в отдельную палату, чтобы защитить от безумного темпа больничной жизни. За раздвижной дверью из оргстекла на койке лежала девчушка, еще даже не подросток. Раны на лице были скрыты бинтами, но я все равно поняла, что повреждения значительные.
– Мы не осмелились ее зашивать, – пояснил доктор Сото. – Скорее всего, это работа для пластического хирурга, и не самая простая. Мы же на данный момент лишь лечим спавшееся легкое и даем антибиотики. Самая большая моя забота – спасти левый глаз пациентки. Скоро ее повезут на операцию. Честно говоря, я очень волнуюсь за родителей. Мать, конечно же, убита горем, это понятно, но отец еще и невероятно зол. – Доктор Сото помолчал, словно не решаясь говорить дальше.
– Злость понятна, – подключилась я, чувствуя себя вуайеристкой. Через стеклянную дверь мне было видно, как навзрыд плачет мать, сидя рядом с кроватью и держа дочь за руку. Отец стоял спиной к стене, скрестив руки на груди. Невысокого роста, широкогрудый, крепко сложенный, он был, похоже, готов лезть из кожи вон, чтобы наказать обидчика.
– В полиции уже знают, кто напал на девочку? – спросила я, и доктор Сото покачал головой. – Сами родители под подозрением? – Мне до дрожи не хотелось об этом спрашивать, но пришлось. Уж очень много я видела детей, которым причиняли самые разнообразные страдания, и потому не могла исключать из круга подозреваемых ближайших родичей, которые, по идее, должны любить своих малышей больше всего на свете.
Доктор Сото не мог мне ответить. Он вообще мало что знал, кроме того, что маленькая девочка подверглась зверскому нападению.
– Что ж, – глубоко вздохнула я. – Пойду узнаю, удастся ли помочь и чем.