– Наконец-то… – выдохнул Ян. Кэб выехал за черту города, и мощенная камнем дорога сменилась грунтовой проселочной. Она была поровнее и не так резко отзывалась эхом в животе юноши.
По началу, еще в городе, за окном проплывали французы, куда-то спеша, дамы прикрывались кружевными зонтиками от солнца. И затем, когда кэб выехал в пригород Янош, увидел прекрасные живописные поля с фиолетовыми цветами, небольшие домики, пастбища. День уже близился к завершению, и небо окрасилось в оранжевые отблески заходящего солнца. Веяло прохладой.
9
– Мои дорогие! Дети Виктора – мои дети! Чувствуйте себя как дома и примите мои соболезнования, – приветствовал братьев Марсель Бонье в просторном холле фамильного особняка. Братья улыбнулись в знак благодарности.
Довольно высокий мужчина, немного моложе отца братьев Кришан (во всяком случае, им так показалось, выглядел мужчина довольно молодо), седина совсем чуть-чуть тронула хорошо уложенные темные волосы, острые аристократичные черты лица, безупречная осанка. Братья пришли в восхищение и оба подумали, что к своим пятиста годам они хотели бы выглядеть также. Кстати, а сколько Марселю лет? – пронеслось у Яноша в голове.
– Мне чуть больше шестиста, юноша, – лукаво улыбнулся мужчина, как будто прочитав мысли Яноша.
– Эм… я ведь не….
– Не спрашивал вслух? – закончил за Яном Марсель. Юноша растерянно взглянул на Коралин, наверно, ища какой-то поддержки, потому что он не понимал, что происходит. Точнее не хотел верить в столь очевидный ответ. Но девушка пожимала плечами, делая вид, что тоже не понимает. Издевается!
– Вы умеете читать мысли? – выпалил Ники, пока Янош искал слова.
– Именно так! – расплылся в улыбке мужчина и похлопал по плечу все еще шокированного Яноша, – но можете не боятся, я не увлекаюсь частым посещением чужих голов. Но время от времени могу за что-то зацепиться, за что-то очень яркое и кричащее, – после этих слов он взглянул на Ники и тот смутился. Юноша вновь не мог отвезти взгляд от прекрасной француженки и в голове постоянно крутились мысли, которые он пытался упорядочить, но сердце мешало. Видимо, это и есть то яркое, за что зацепился острый мысленный слух Марселя. Но мужчина лишь улыбнулся и обратился к дочери, взяв ее за руку.
– Только вот, мысли моей красавицы я не могу читать. Я обещал это ей и ее матери, – тут взгляд Марселя помрачнел, мужчина нежно коснулся губами руки дочери и снова развернулся к братьям.