– Ещё нет. Один из нас должен победить, – тяжело ступая вокруг неё, цедил сквозь зубы неутомимый бьялл. Было видно, как тяжело ему даются слова, он отдал все силы на демонстрацию своих умений.
– Ты уже завоевал любовь публики, тебя просто обязаны взять в защитники, – пытаясь подбодрить друга, прокричала Мирра.
– Меня возьмут, только если я пройду Арену, – ответил он, собираясь для удара.
– Руфус, не говори глупостей, тебе не хватит сил, бой уже измотал тебя, – старалась перекричать трибуны Мирра.
– Защищайся! – подобно грому прозвучал крик бьялла, и он кинулся в атаку.
Гигант как обезумевший выставил перед собой секиру, вложив в удар все свои силы и желая с первого раза скинуть принцессу в воду. Но Мирра уже знала его действия наперёд. Руфус уже выложил перед ней все свои козыри, а вот Мирра ещё даже не начинала. Техника боя ави гласила – «первое правило драки – изучи своего противника и дай ему ошибиться». Она знала, что бьяллы немного тугодумы и не могут быстро переключаться в тактике боя. Каждый ход Руфуса стал для неё неожиданностью, но каждый его сюрприз был тщательно спланирован им задолго до боя. Она же могла менять тактику боя как того захочет. Этому её научил 88-й. Мирра легко упорхнула от массивной атаки бьялла, наконец расправив свои крылья, и в полёте совершила парализующий укол джарами аккурат по открытой шее бьялла. Сильно ударив клинками прямо в линию Сьелло[33] – так ави называли одно из немногих уязвимых мест бьяллов, Мирра приземлилась позади противника, а Руфус как подкошенный рухнул на платформу, будучи до конца убеждённым, что оппонент не будет использовать крылья. Принцесса подумала: «И снова спасибо тебе, 88-й, что дал мне изучить "Анатомию всех разумных рас планеты Хиленъ" Соны Мискека». У её ног лежал беззащитный гигант, спавший сном младенца. Бой закончился так же стремительно, как и начался.
Овации оглушили Мирру, и она впервые подняла взгляд на ложе, где сидела её мать и сестры. Сестры азартно жестикулировали, показывая Мирре жестами сбросить парализованного и беззащитного Руфуса в озеро, а мать сидела неподвижно, и лишь улыбка светилась на её лице. Это был столь редкий момент, когда она улыбалась. Но страшное торжество, исходившее от этой улыбки, ужаснуло Мирру, и она опустила взгляд на тело её поверженного друга Руфуса.