Я буквально слышала, как плещется адреналин у него в крови. Прямо сейчас, стоя на крыше передо мной, он лучился энергией и энтузиазмом, и волны, исходящие от него, были такими мощными, что накаляли воздух.
Да, тайной Джеймсон и впрямь обзавелся.
– Продуктивно, – ответила я и сделала шаг в его сторону. – Завтра встреч уже не будет.
– И послезавтра. И послепослезавтра, – продолжил он, понизив голос до хрипловатого шепота. – Может, сыграем?
Я расплылась в улыбке, но мне хватило ума (и опыта, все-таки я не первый день общалась с Хоторнами) вовремя вспомнить об осторожности.
– А что за игра?
– Наша. Хоторнская. Чтобы от одной подсказки ко второй, а потом и к третьей. Как субботним утром.
Джеймсон покосился на каменную ограду у меня за спиной. Я обернулась и увидела, что на ней лежат два предмета. Первый я узнала мгновенно, а второго раньше не видела.
Нож. Ключ.
Нож принадлежал Джеймсону. Это был трофей, который он получил в одной из субботних игр, устроенных дедом-миллиардером. А ключ был старинный, из кованого железа.
– Всего два предмета? – спросила я, вскинув бровь. Обычно в таких играх их было больше. Рыболовный крючок. Ценник. Стеклянная балерина.
– Я этого не говорил, – подметил Джеймсон и тоже поднял бровь.
Когда-то он считал меня лишь деталью загадки, придуманной дедом. Но сегодня рассматривал исключительно как самостоятельного игрока – и даже помыслить не мог об ином.
– Игра… – задумчиво проговорила я, рассматривая нож и ключ.
– Вообще, я подумал, что можно сыграть в две игры: одну придумаю я, а другую ты.
Две игры. Придуманные нами.
– Мы будем в Праге еще три дня, – напомнила я.
– Точно подмечено, Наследница. – Джеймсон умел сохранять иллюзию невозмутимости, но сегодня это тяжело ему давалось.
– Ты-то свою игру уже придумал, да? – спросила я.
– Можно сказать, этот город сделал все за меня. – И снова это кипучее воодушевление в голосе. Такое чувство, что Джеймсон не просто хочет поиграть, подумала я. Что-то случилось.
Есть у меня одна тайна…
– Один день на мою игру, – предложил красавчик-Хоторн, глядя на меня полными адреналинового нетерпения глазами. – Второй – на твою. В каждой игре – не более пяти этапов. Тот, кто быстрее пройдет все испытания, решает, что мы будем делать в последний день в Праге.
По тону Джеймсона несложно было догадаться, какой план он подготовит для нас, если победит. Я не понимала, что с ним произошло за последние несколько часов, но волнующий, мучительный привкус нетерпения растекся и по моему языку, и кровь в жилах тоже будто бы вскипела.