Исповедь в жанре нуар. Часть 1. И свет покинул этот мир - страница 11

В ту ночь я уснул. Трезвым. Впервые за долгое время.

Обычно, когда я пытался геройствовать и не напивался, меня всегда навещал Кевин. Порой я видел жену с мёртвым младенцем на руках, как Мадонну на картине Рафаэля. Нередко меня порицал священник в кожаном пиджаке, упирая мне в грудь чёрный глаз револьвера.

Сны могли перетекать один в другой, как поставленный на повтор фильм в дешёвом кинотеатре. Вместо попкорна извечно кислое послевкусие ночного кошмара.

Проснулся я, не чувствуя головной боли. Липкий пот не сковывал движений. Свет, запутавшийся в занавесках, непривычно радовал и не резал глаза, как бывало раньше.

Долго вспоминал это слово. Думал, что уже позабыл его… Это слово было «облегчение».

Посмотрел на бутылку, к которой не притронулся. Та выставляла себя напоказ, как распутная девка, упивающаяся своей красотой.

Я отвернулся, чтобы избежать искушения. Привычки ведь никуда не деваются? Они сильнее новых идей.

В такие моменты в голову могут лезть самые дурацкие вопросы. Кто живёт дольше? Тот, кто в течение нескольких лет купался в мягких волнах Морфея, употребляя героин или опиум? Или тот, кто давился варёной картошкой и обезжиренным молоком?

Один мог чувствовать вечность, пусть всего лишь несколько лет! А другой долгие годы набивал брюхо картофелем, разбавляя досуг бегом трусцой. Я постарался сесть так, чтобы бутылка выпала из поля зрения.

Канарейка удивлённо (а может, восторженно?) чирикнула, увидев меня на кухне, не согнутого пополам от боли в желудке.

Кроме гнилья, в холодильнике оказались три яйца и пожухлый томат. «Никакой плесени, значит, можно есть!» – так говорил Кевин.

Масло скворчало на сковородке, пока я очищал холодильник от испортившихся продуктов. Будь я с перепоя, мог бы со спокойной душой съесть эти отбросы и не поморщиться.

Ещё одно позабытое слово – «аппетит». У еды, оказывается, может быть вкус, а удовольствие можно получить даже от обыкновенной яичницы.

Жареные яйца и овощи – отличный завтрак. То, что нужно, чтобы начать новую жизнь!

Что дальше? Мы возьмёмся за руки с девочкой в белоснежном платьице, прогуляемся по радуге и там найдём горшок с золотом?

Мой скепсис не вытравить даже трезвостью. Когда в голове не шумит, скрип суставов и шелест утерянных мышц становятся невыносимо заметными.

Я отжался от пола и, кроме треска, почувствовал резь в правом боку. Да. Здоровье – не аппетит. Просто так не вернёшь.