«С чего ты взяла? Ты…» – Родион запнулся, неловко провел рукой по волосам и отвел взгляд. – «Ты как всегда ослепительна. Просто… иногда хочется просто побыть рядом, не обязательно сразу же прыгать в постель».
Я нахмурилась, не веря ни единому его слову.
«Родион, не ври мне. Ты никогда таким не был. Что происходит? Ты заболел? Влюбился в другую?»
Он резко развернулся ко мне, в глазах промелькнула какая-то болезненная искра, но тут же погасла.
«Заболел? Да я скорее сдохну, чем в другую влюблюсь! Ты единственная, кто мне нужен. Но, блять, иногда нужно просто… остановиться».
«Остановиться?» – я усмехнулась. – «Остановиться в чем? В том, чтобы быть собой? Или ты решил, что я достойна большего, чем твои пошлые шуточки и грязные намеки?»
Родион сжал кулаки до побелевших костяшек, челюсть напряглась.
«Какая ж ты дуреха! Думаешь, мне легко держать себя в руках, когда ты рядом?! Каждую секунду хочется тебя раздеть, изнасиловать прямо здесь, на улице, и плевать на всех! Но я… я пытаюсь быть лучше. Для тебя».
«Лучше?» – слезы навернулись на глаза. – «Лучше – это быть собой! Я люблю тебя таким, какой ты есть, со всеми твоими тараканами! Если ты пытаешься измениться ради меня, то это неправильно!»
Он подошел ближе, нежно взял мое лицо в ладони.
«Ты не понимаешь… Я не могу… Сейчас не могу…» – его голос предательски дрогнул. – «Не спрашивай почему. Просто поверь, мне сейчас тяжело. Очень тяжело».
«Тяжело? Что случилось? Ты можешь мне рассказать?»
Он отпустил меня, отвернулся и глубоко вздохнул, словно набирая в легкие воздух перед прыжком в бездну.
«Нет. Не могу. И не проси. Просто… дай мне время. И поверь, я все еще хочу тебя. Сильно. До безумия. Но сейчас… просто не могу».
Он замолчал, и я увидела, как напряжены его плечи, как мелко подрагивают пальцы. Что-то явно происходило, но он не хотел делиться. И это меня пугало больше всего.
Молчание повисло в воздухе, густое и давящее, словно саван. Я смотрела на его спину, пытаясь разгадать, что скрывается за этими словами, за этим внезапным, необъяснимым отчуждением. Что-то случилось, это было очевидно. Что-то настолько серьезное, что он не мог или не хотел мне рассказать. И эта неизвестность разрывала меня на части.
«Хорошо», – тихо сказала я, стараясь сдержать дрожь в голосе, чтобы не выдать своего страха. – «Я дам тебе время. Но помни, я всегда рядом. Если тебе понадобится помощь, просто скажи».