Надо бы сесть, иначе упаду прямо на пол. Опасно качнувшись, делаю шаг в сторону кресла.
Дракон тут же прижимает к себе. Синие глаза оказываются в опасной близости от моего лица. Как и губы.
Рука мужчины скользит по моему телу: по спине, по талии, а потом его лицо вдруг искажается от злости.
– Демон бы тебя побрал, Элена! – рычит он и внезапно со всей силы рвёт мне платье на груди. Вскрикнув, я тут же отступаю, инстинктивно скрещивая руки.
– Стоять! – ледяным тоном приказывает Рантар. Шаг ко мне и дракон продолжает яростно срывать с меня одежду. Лиф платья в клочья, затем рукава, пояс юбки… Неровными лоскутами ткань падает к моим ногам. Нижнее бельё уничтожается одним резким движением, и я остаюсь стоять перед Советником Даррката абсолютно голая.
Взгляд Рантара обжигает. Он бесстыдно скользит по моему телу, и я почти физически ощущаю прикосновения. В тех местах, где он меня коснулся, кожа начинает гореть. К щекам приливает кровь, тело пронзает дрожь.
– Ты по-прежнему прекрасна, – глухо произносит он и делает шаг ко мне.
* * *
Намерения дракона очевидны, но я не стану стоять столбом!
– Только. Через мой. Труп! – чеканю я. Каждое слово звенит в воздухе и падает между нами нерушимой преградой. Правда, это только в моём воображении. На деле дракону достаточно протянуть руку и применить чуточку силы. Я слабее физически, и мы оба это знаем.
Рантар ухмыляется.
– Ты слишком высокого о себе мнения.
На мгновение он скрывается в своей спальне. Выходит оттуда со стопкой одежды, которую швыряет в кресло.
– Возможно, ты не заметила, но за ночь в темнице твоя одежда отсырела напрочь, Элена. Оденься.
Меня не надо просить дважды. Стоять полностью обнажённой перед Советником слишком опасно. Что бы он ни говорил, я помню этот жадный взгляд. Любое промедление может быть рассмотрено как провокация.
Быстро одеваюсь и только в этот момент понимаю, что дракон прав.
Сухая одежда ощущается совсем иначе. Только сейчас я осознаю, как продрогла, пока спала в темнице. Горло саднит, в носу подозрительно хлюпает, меня знобит.
В мягких мужских штанах просто тону. Подворачиваю их в поясе и снизу, запихиваю края в свои мягкие ботинки – единственная деталь одежды, которая пережила нападение Советника. Рукава рубашки закатываю, а в тёплый камзол укутываюсь как в халат. Складываю руки на животе и прячу ладони в рукавах крест-накрест.