– Руку дай мне, если согласен.
На сухую сморщенную ладонь легли тонкие детские пальцы. Гром не грянул, молния не сверкнула.
Лишь вздохнула горестно Олюна-певунья да зачмокала губками во сне спасённая от шахтана маленькая Саяра.
– Кому в такую непогоду дома не сидится? – Сак больше по привычке ворчал, чем сердясь на самом деле. Старый знахарь давно свыкся, что в дверь его домика, притулившегося под серой скалой, могут постучаться в любое время дня и ночи. У вильдрингов жизнь опасная – не за крепкими каменными стенами живут, что хранят далёких светозаринов, не в защищённом от всех ветров бору, как соседи-урманичи. На самом берегу Холодного моря стоят дома, окружённые частоколом из костей диво-рыбины. Первыми вильдринги встречают бури, что рождаются на морских просторах, первыми встают на битву с чужеземными воителями, охочими до богатой добычи на землях Терианы, благословенного края, ставшего родным для трёх народов-побратимов. Берёт Холодное море плату за серебряную рыбу жизнями смелых рыбаков, поят своей кровью мечи чужаков могучие воины. Все, кому помощь нужна – от раны-надсады ли, от болезни, или же от душевной кручины – всем открывает дверь старый Сак, на закате и на заре, в жаркий полдень и в глухую полночь.
Женщину, что упала на руки знахарю, тот вначале и не признал. До того худа сделалась некогда радовавшая всех статью Иза, что дрогнули широкие ладони старика, ощутившего под богатым меховым одеянием выпирающие наружу рёбра – тонкие, ломкие, как чаячьи косточки. Обожгла нежданная гостья знахаря последним молящим взглядом и беззвучно осела на пороге. Саку не было нужды подносить к посиневшим губам слюдяное зеркальце. Смерть он чуял издали, а над головой Изы уже простёрла крыла Бледная Птица.
Рядом с умершей неловко заворочался меховой же куль. Сак разворошил длинный блескучий мех и охнул. Зелёные, как морская вода в летний знойный полдень, сверкали глаза на маленьком гладком личике. По ручонкам детским и спинке змеились еле заметные полоски рыжей шерсти.
– Виер-Яртыш… – выдохнул старик, поднимая ребёнка на руки. – Услышали нас небеса! Постой-ка… да ты никак девочка! Вот же чудо! Что за чудо невиданное! Небывалое!
Ребёнок взвыл тоненько и вцепился крохотными острыми зубками в плечо знахаря. Но тот даже не поморщился, перехватил половчее маленькую злюку и понёс в дом. Изу похоронят позднее, созвав всех жителей Самалы, как того требует обычай, а пока нужно отогреть долгожданную дарёнушку.