Я буквально упала на стул и взяла список у руки. Только поначалу выбор слов казался бессмысленным. Но когда начала читать их с первого подчеркнутого, они сложились в записку. С неправильными окончаниями, с недостающими предлогами и знаками препинания, но слов складывались в понятный текст:
«Свет, ирония и “Лесная печаль” – странное сочетание, но оно почему-то работает. Иногда я захожу в архив не за тишиной, а за искренностью. За тем самым взглядом. Вы – система, в которой не бывает глянцевых сбоев, но всегда есть место для мужчины с кофе и слезами после совещаний.
Ева, вы – архивариус с уютом, рядом с вами хочется улыбаться и пересматривать свои отношения с реальностью. Вы – покой, тишина и юмор. Архив – сердце. И иногда повод – важнее результата. Как вы это делаете – не знаю. Но спасибо, что делаете».
А между двух скучных листов разлинованной бумаги – глянцевая карточка формата А5. Фото. То самое. С фотосессии. Я и генеральный. Я – со взъерошенными волосами, он – во всём безупречен. Мы стоим вплотную, он смотрит на меня с каким-то совершенно нелепым… интересом? недоумением? лаской? Держит за талию и локоть.
На обратной стороне – аккуратным немного остроугольным почерком шариковой ручкой написано:
«Ваша причёска не подчиняется корпоративному регламенту. Но я бы хотел поговорить об этом за пределами офиса. Л.»
У меня вырвался звук: то ли хмык, то ли вдох, то ли что-то между. Я вскочила, как будто меня поймали на краже эмоций, быстро захлопнула блокнот.
Снова открыла.
Снова закрыла.
– Ну и что теперь? – прошептала вслух. – Отвечать в акте приёма-передачи? Или подложить записку в отдел безопасности?
Мне стало смешно. По-настоящему. Я закрыла рот рукой и рассмеялась.
А потом, конечно же, аккуратно спрятала и фото, и блокнот, и зашифрованное послание генерального. Потому что… Потому это же босс!
И, конечно же, потому что хотелось ещё чуть-чуть побыть в этом странном приятном ощущении.
***
Офисное кафе было тихим, как утро понедельника, в которое никто не опоздал. Пахло тёплым молоком, корицей, легким сиропом и надеждой, что день пройдёт без форс-мажоров.
У окна на столике уже стояла пара кружек – одна с облепиховым морсом в знакомой оранжевой керамике с кошкой, вторая – строгая, чёрная, с паром и подозрением на имбирь.
– Доброе утро, – улыбнулся Лев, вставая, когда я подошла.