– Шумская, скажи-ка мне, когда в последний раз ты приносила статью?
Втягиваю голову и поджимаю плечи, боюсь поднять взгляд. Обычно, я уверена в себе и небось гнева начальства, а даже могу возразить, но здесь не тот случай.
– Так вот Кристина, три месяца назад была последняя статья от тебя.
– Но Вы же знаете…
– Знаю, в каком ты сейчас положении и что тебе трудно. Но ничего поделать не могу, либо ты в срочном порядке создашь «конфетку», либо нам придется с тобой попрощаться.
У меня внутри вдруг что-то падает. Не знаю, наверное, мое бедное сердце не выдержало нагрузки, внезапно свалившейся несколько месяцев назад, а сейчас еще и добивают.
Мир вокруг меня померк, словно кто-то задернул плотные шторы. Слова Николая Николаевича врезались в сознание, как осколки разбитого зеркала. «Попрощаться…» – эхом отдавалось в голове, разрушая последние надежды на стабильность.
Я попыталась собраться, как путник, потерявшийся в буране, собирает последние силы. Взгляд мой, словно раненная птица, метнулся по кабинету, ища хоть какую-то зацепку, хоть намек на снисхождение в этом каменном лице. Но вместо этого я увидела лишь безжалостное отражение собственных страхов.
Я вспоминаю…
Полгода назад погибли мои родители, а три месяца назад моего брата положили в больницу со страшным диагнозом, на лечение нужна большая сумма денег. Поэтому я помимо издательства, подрабатывала еще на нескольких работах. Но денег все равно не хватает. Жизнь превратилась в безжалостный марафон, где каждый шаг давался с неимоверным трудом. С каждым днем бремя долгов давило все сильнее, словно огромный валун, сброшенный с горы. Я чувствовала, как медленно, но верно погружаюсь в болото безысходности, где каждый вздох становится предсмертным хрипом. В глазах брата, когда я навещала его в больнице, я видела ту же обреченность, то же отчаяние. И это убивало меня медленнее и мучительнее любой болезни.
– В общем, Шумская есть одно дело.
Вдруг из воспоминаний, поглотивших мой разум, я выхватываю голос главного редактора. Вскидываю голову и смотрю ему прямо в глаза.
– Не смотри на меня так, я тебе всегда говорил, ты будто в душу заглядываешь.
– Николай Николаевич, у Вас какое-то предложение? Не выдерживаю и напоминаю о том, что он минуту назад сказал.
– Да, ты же знаешь Молотова?
– Это, Ммм, который Молот? Переспрашиваю я, дабы убедиться, что говорим об одном человеке. Хотя какой он человек-криминальный авторитет, который в страхе держат наш небольшой городишко.