– Ясное дело, что скажу.. Сниму сапог, да как запущу в одну сторону. Сниму другой, да как закину в другую! Да как закричу во весь голос, на весь дом:
– Что, суки, не ждали?!
– Ну, что Вы, как так можно? А нельзя ли как-нибудь потише?
– Нет, нельзя.
– Почему?
– Не положено, не тот эффект!..
В данной ситуации, которая была нечастой, но всё-таки бывала, разговор совершенно не менялся и был почему-то всегда одинаковым – слово в слово. Надежда Васильевна, казалось, получала удовольствие от этой беседы. Возможно, потому, что сама на такое появление дома никогда бы не решилась.
А вот Петя,спокойный и тихий, никогда ни на кого и ни на что не жаловался. Он работал сталеваром и был очень молчаливым, добрым, скромным, покладистым. Он всегда был уставшим: или от того, что он много работал, и работа у него была очень трудная и ответственная, или от того, что он всегда сам себе находил работу. Без дела его никогда никто не видел: то он бежал с покупками из магазина, то мыл окна, то нёс тяжёлые сумки с соленьями и другими припасами из погреба. Толи от усталости, толи от огневой профессии – у него всегда почему-то было красное лицо, как будто он выпил или любил выпивать. Но все вокруг знали, что это не так. Ну и что, что красное? Что с того? Красное и красное лицо, и вовсе не от выпитого.
В доме, где жил Петя была его спасительница – пельменная. Петя часто забегал туда перекусить. А запахи какие? Одним духом пельменным можно было быть сытым. Оно вроде бы и хорошо, но получилось в этот раз, что-то не очень.
Как раз в тот момент, когда Петя очередной раз нёс огромные сумки с припасами из погреба домой (и, как всегда, был с красным лицом), из пельменной, прямо ему наперерез вышел целый наряд милиции. Петя зазевался и не уступил дорогу. Тут-то всё и закрутилось, и случилось в одно мгновение:
– Куда прёшь? Не видишь – люди идут!