Набрав номер ещё раз, услышала лишь монотонные гудки. «Каков наглец! – ругнулась про себя. – Как же теперь целые сутки обойтись без телефона? Что он себе позволяет? Да, кто он вообще такой!»
От гневных мыслей меня отвлёк стук в дверь.
– Кто там? – спросила раздражённо, не успев отойти от разговора с Максимом Викторовичем.
– Это Женя, – прощебетал нежный голосок за дверью.
– Входи, – смягчив тон, пригласила я.
Евгения работала в нашей компании менеджером в отделе бронирования и была моей подругой, у нас сложились хорошие отношения, мы многим делились и иногда выбирались вместе погулять. В офисе Женя считалась красавицей: молодая 25-летняя девушка с длинными, по пояс, русыми волосами, красивыми чертами лица и улыбающимися глазами, а её идеальной фигуре с пышной грудью и округлыми бёдрами при подчёркнуто узкой талии завидовали почти все коллеги. Единственное, что, как считала Женя, омрачало её красоту, – это небольшой шрам на подбородке, размером с сантиметровую ниточку. По непонятным причинам эта милая и добрая девушка почему-то до сих пор была одна, и хотя я не раз пробовала выяснить, почему, Евгения всегда деликатно обходила эту тему стороной.
– Марина, привет! Чего с утра пораньше сердишься?
– Ты даже не представляешь, что со мной произошло! – и я во второй раз рассказала свою утреннюю историю.
– Вот это поворот! А мужчина-то красивый? – игриво поинтересовалась Женя.
– Да какой там красивый! – воскликнула я рассерженно. – Чрезвычайно наглый и ведёт себя надменно, чем изрядно раздражает.
– Марина, успокойся. Судя по твоим словам, он завтра вернёт телефон, и вы преспокойно разойдётесь.
– Надеюсь, что так и будет, – сказала я без всякой уверенности и серьёзно добавила: – И вообще хватит об этом нахале, давай работать!
– Точно, Маринка, работа отвлечёт тебя от гнева и расстройства, – ответила Женя и, махнув рукой, направилась на своё рабочее место.
Оставшись наедине сама с собой, я задумалась, почему так бурно реагирую на моего «похитителя». Вспоминая сегодняшнее утро, поймала себя на мысли, что Максим Викторович вызвал у меня необыкновенный интерес: его спокойствие и напор казались нерушимыми, его приятный голос до сих пор звучал в ушах, а обворожительные глаза проникли в самую душу. Пришлось признаться себе, что за долгое время моей семейной жизни этот мужчина впервые вызвал у меня особенные эмоции. Мысли о Максиме Викторовиче плотно засели в голове, поэтому рабочий день не задался, отчего я злилась на себя ещё больше.