– А если не справишься? – спросил папа прямо, глядя ей в глаза. – Если он окажется слишком трудным? Если будет лаять без остановки? Если напугает тебя снова? Если соседи взбунтуются? Тогда придется вернуть его, Лиза. Понимаешь? Вернуть в приют. Сможешь ты с этим смириться?
Мысль о том, чтобы снова привести Грома в неуютную клетку, заставила Лизу содрогнуться. Это было бы предательством. Но страх перед этим был слабее той новой, жгучей решимости внутри.
– Я… я постараюсь так, чтобы не пришлось возвращать, – тихо, но твердо сказала она. – Я сделаю все, что смогу. Обещаю!
Папа и мама переглянулись. Между ними пробежал немой диалог. Мама чуть кивнула. Папа снова вздохнул, более сдавленно.
– Ладно, – сказал он наконец. – Условия: строго испытательный срок. Месяц. Не больше. Мы позвоним в приют, поговорим с этой… Ольгой. Узнаем все подробности. Если они скажут, что собака категорически не для квартиры или агрессивен – все. Точка. Если согласятся… – он посмотрел на Лизу, – то ты берешь на себя основную заботу о нем. Прогулки, кормление по графику, уборка лотка или следов на полу. Мы поможем, но главное – на тебе. И если через месяц будет хоть одна серьезная проблема – шум, агрессия, твоя неуспеваемость в школе, жалобы соседей – Гром вернется. Честно?
Сердце Лизы колотилось так сильно, что она боялась, его услышат. Месяц. Всего месяц. И столько условий… Но это был шанс! Единственный шанс.
– Честно, – выдохнула она, и впервые за этот вечер на ее губах дрогнуло подобие улыбки. – Спасибо! Спасибо огромное!
– Не благодари раньше времени, – покачал головой папа, но в углу его глаза мелькнуло что-то похожее на отеческую гордость. – Сначала поговорим с приютом. Завтра. А теперь доедай суп, он остыл.
Лиза взялась за ложку, но есть не хотелось. Внутри все ликовало и трепетало одновременно. Она вытащила из кармана смятый листок из тетради. На нем был нарисован Гром. Не ревущий у решетки, а тот самый – с грустными, понимающими глазами. Она погладила рисунок пальцем.
«Держись! – мысленно сказала она нарисованной собаке и той, настоящей, далекой. – Я иду за тобой. Мы попробуем. Мы обязаны попробовать».